Света в доме по-прежнему не было. Из плафонов исчезли лампочки. Сам же Антон копошился в подполе. Я не стал интересоваться зачем тот выкрутил все лампы, разобрал свою кровать, раскидал подушки и одеяла по полу. В воздухе стоял запах болота и плесени. Наверное, от книг принесённых Андреем.
– Мы с Андрюхой идём в лес. Не хочешь с нами? – спросил меня Антон из подпола.
– Ночью?
– Днём мужики охотятся. Можно дичь спугнуть, или на пулю нарваться.
– Что делать ночью в лесу?
Антон не ответил.
Я зажёг свечи, найденные на кухне. Растопил печку, поставил воду. Слабость, головная боль и тошнота, всё ещё преследовали меня. Хотелось просто лечь прямо на пол. Грязным, не бритым, в одежде. Но я заставил себя раздеться, намылиться, залезть в один таз и поливать себя остывшей водой из алюминиевой кружки. Свечение окошек соседей, меркло одно за другим. Деревня погрузилась в непроглядную тьму. Я улегся в прохладную, влажную постель и почти задремал, когда услышал за окном автомобильный гул, а сквозь закопчённые окна блеснули фары. Транспорт! В этой глуши!
В трусах и босиком я выскочил на крыльцо и махнул рукой. Шестёрка со скрипом притормозила и наружу вышел не молодой мужичок с большим пузом и в штанишках цвета говна, натянутых по самые подмышки.
– Добрый вечер. Извините, что отвлёк.
– Добрый. Ничего. Мы и сами искали, у кого дорогу спросить. Едем с женой до Романовки и вот, поворот пропустили. Знаешь как до Романовки добраться?
– Конечно. Я Женя, кстати. Я вам дорогу прямо сам покажу! – мы пожали друг другу руки. Мужика звали Владимиром. Я извинился за свой вид и помчал одеваться.
Накинул футболку, джинсы, взял сумку, вышел и не обнаружил ни шестёрки ни Владимира. Я огляделся по сторонам, зашёл за забор, убедиться, что Владимир не съехал за угол, но машины не было. Я не слышал и не видел её, а оставшиеся следы шин расползались на мокром грунте. И мелькнула мысль. А была ли эта машина? И был ли этот приветливый мужик в брючках цвета говна. Дорога упирается в заброшки с одной стороны и в железку с другой. Кругом лес. Поворот пропустить можно. Но вот пропустить асфальтированную трассу и уехать в тараканью тьму.
Я вглядывался в темноту, в надежде вновь увидеть свет фар, но не нашёл в ней ничего. Среди опустившегося густого тумана показался силуэт Андрея.
– Ты чего моя? Пешком решил пойти? – спросил он на подходе.
– Машину видел? Шаху белую?
– Вообще? Или сегодня?
– Сейчас! Только что проехала.
– Не видал. И не слыхал. Мож показалося?
