Не знаю, сколько времени я так просидела, но ко мне никто не подходил. Все понимали, мне нужно время, чтоб набраться храбрости, зайти в палату и увидеть Леонардо. Прокрутив свое обручальное кольцо, которое за сутки стало нереально большим для моего пальца, сделала шаг в сторону палаты.
Яркий свет в палате ослепил меня. Нужно сконцентрироваться только на Леонардо, поэтому попыталась держать себя в руках. Сзади меня стоял Кристиан, не позволявший мне впадать в отчаянье. Помещение реанимационного зала вмещало 7 коек, разделенных между собой ширмами. Сам же блок или так называемая палата была оборудована большим количеством аппаратуры и устройств жизнеобеспечения. У изголовья кровати висел огромный монитор, фиксирующий динамику важных показателей в организме. Я только смогла определить частоту сердцебиения, остальные показатели мне были не знакомы. Сложно представить свою гамму чувств, когда я увидела Лео, бездвижно лежащего в кровати с подключенным аппаратом. Роль этого оборудования для Леонарда просто неоценима. Сейчас через специальную трубку, введенную в дыхательные пути, подается под нужным давлением воздушная смесь с необходимой концентрацией кислорода. Я протягиваю руки, чтоб коснуться волос Леонардо, и мои глаза наполняются слезами. Слезы скатываются по щекам и падают на белоснежные простыни.
– Милый, -мой голос дрожит.
– Все будет в полном порядке. Ты справишься, а я буду рядом с тобой, -я подношу кулак ко рту и кусаю пальцы, чтоб не зарыдать в голос.
У меня нет сил выдавливать из себя слова. Я опускаюсь на стул, беру руку Леонардо в свои ладони и целую, обливая ее слезами. Его ладонь прохладная, в ней мало того огня, в крови которого бурлила итальянская кровь. Почему эти три дня стали для нас догорающим костром? В палату входит медсестра и подвешивает еще одну бутылку с препаратом для капельницы. Я бросила взгляд, когда дверь в палату отворилась. Вошел доктор.
– Вам пора. Сейчас вы ничем не можете ему помочь, нужно время. Если его показатели изменятся, либо в худшую, либо в лучшую сторону, мы вам обязательно позвоним. А теперь извините меня, меня ждут другие пациенты, – и закрыл за собой дверь.
Я наклонилась, убрала прядку волос со лба Лео и прижалась губами. Сможем ли мы быть вместе справиться, и сколько понадобиться времени, чтобы он смог оправиться от этого кошмара? Думая о неподвижном теле Леонардо, я громко вздыхаю. Кристиан бесшумно подходит ко мне и еле касаясь моего локтя, почти шепотом проговаривает: «Боже, какой же ад пришлось пережить ему, чтоб так выглядеть. Его лицо я узнал с трудом».
