А печаль холод греет | страница 19
Когда мы были вместе.
– Привет, – я шумно выдохнула, когда отстранилась от его тёплой фигуры и вновь почувствовала холод, – давно не виделись.
Джозеф нахмурил свои толстоватые, слегка пышные брови над небольшим носом – ровно так же делал Хэмфри, и, видимо, это было у них наследственное.
– Мы встречались с тобой ещё вчера, – сказал он наконец тёплым, неимоверно спокойным голосом, словно медленное плавание облаков по голубому небу.
– Да? – растерянно моргнула я, снимая верхнюю одежду и вешая её на крючок в стене. – Вчера ведь была среда, ты в этот день обычно работаешь.
– Вчера был четверг, – внимательно глядя мне прямо в глаза, заметил парень. – Разве ты не помнишь?
В груди тут же засело до безобразия пакостное чувство – что-то между диким страхом и стыдом, от которого хотелось провалиться под землю. А страх ведь был в том, что я и вправду не помнила вчерашний день. Ещё минуту назад я была твёрдо уверена, что сегодня четверг, но оказывается, сегодня пятница. Как же так? И даже расписание уроков меня не смутило: каждый день у меня почти одинаковые предметы кроме понедельника и субботы. Тогда почему я не помнила вчерашний день? Что случилось?
А ведь самое страшное заключалось в том, что так случалось уже не один раз.
– Конечно, помню, – улыбнувшись, быстро соврала я, будто вчерашний день вовсе и не выпадал из моей памяти, как многие другие дни. – Ты как себя чувствуешь? Выглядишь… уставшим.
И это ещё было слабо сказано. Кожа Джозефа побледнела, из-за чего края белых пятен чуть ли не сливались с нормальным цветом кожи; под потускневшими глазами залегли глубокие тени, словно кто-то размазал тушь; волосы совсем спутались и казались ещё более растрёпанными. Он как будто только что встал из постели или вернулся после бешеной суматохи: таким безжизненным, усталым и остывшим ко всему он выглядел. И это безумно меня тревожило: в отличие от меня, Джозеф никогда не был похож на типичных жителей Колдстрейна, но сейчас именно так оно и было.
– Я… приболел немного. А ты как себя чувствуешь? Не поранилась из-за мелкой драки в столовой? – вымученно улыбнулся он и тут же объяснился на моё нахмуренное лицо. – Я сегодня не был в школе, но сестра мне всё рассказала.
– Да от Тории даже боевого шрама не останется – она слишком слаба для меня, – не без высокомерия ухмыльнулась я.
– Тебе и так достаточно шрамов.
Взяв моё лицо в руку, он ласково, со всей своей нежностью поцеловал меня в висок. И это было так привычно, так приятно, что я счастливо улыбнулась – без смущения, но с благодарностью. С благодарностью за то, что только Джозеф делал меня не абсолютно одинокой в этом грязном, мёртвом бытие. Что он делал этот мир теплее, а вместе с миром – меня саму.