– Отлично! – саркастически отозвалась Мэри. – И что нам теперь делать?
– Ну, придется одевать специальный блокирующий жилет, пока он не научится контролировать этот процесс.
– А вот ты лучше скажи, что нам делать с его телепортационными побегами? – настаивала Мэри. – Опять он сбежал от нянечки! Мне пришлось уйти с совещания! А я не собираюсь из-за него превращаться в домашнюю клушу – ангельские крылья или куриные – неважно!
– А зря, – холодно возразил Глеб. – Такую участь для женщин сам Бог установил.
– A Бог тебе физическое тело запретил иметь! – злобно парировала Мэри. – Нет, ты регулярно крадёшь очередное, чтобы трахать 6*** да влюблённых дурочек!
Орлов молча взял на руки сына, оглаживал ему спинку, убирая, вправлял крылышки.
– Может Франсин тоже подсоединить к его контролю… – начал было Глеб.
– Нет! – вдруг зашипел ребёнок, разворачиваясь лицом к потресённой мадам Тремблей и снова распахивая крулья.
– О Мой Отец! – медленно произнёс Чёрнсын.
– Что? – Мэри не поняла.
– Марк и есть Демон Ревности, – объяснил её муж. – Хе-хе, Глебушка, так ты не по любви, а из ревности, ко мне, конечно, Марка-то заделал? А ты, дорогуша, к кому ревновала?
Мэри словно споткнулась, но все поняли и взглянули на Франсин.
У той сердце пропустило такт.
– Я думала, это – Энн, – призналась Мэри.
– Джерри искренно любил тебя. – Артур вздохнул. – Энн – продукт Любви.
– Я ни одному демону не позволю контролировать меня! – разозлилась Мэри. – Плохой, Марк, плохой!
Малыш заплакал, его крылышки втянулись. Он начал проситься назад, к матери и та взяла его на руки.
Мальчик уткнулся в неё, обхватив за шею, а женщина обвела остальных растерянным взглядом.
– Ну, и что делать будем?
– Ревность можно контролировать, – Глеб.
Миссис Чёрнсын вздохнула.
– В свидетельстве о рождении он – Марк Антоний, – объяснила она Франсин. – Всегда нравился этот герой. Прости, что втирала тебе соль в рану. Пока будем звать его так, постепенно перейдём просто на Энтони. Софочка вернётся – всё-таки приходите в гости. Постараемся дружить семьями. Все согласны?
Возражений не последовало.
Глава 8
Похороны – всегда тяжелейшее событие в жизни, а когда – вся семья…
И закрытые гробы – даже нельзя увидеть в последний раз!
Простится, поцеловать…
Ведь ТАМ мог быть кто угодно…
Софочке всё казалось, что они, её родные, просто… не встретили её.
Она не видела их три года, просто не видит и сейчас.
Софи смотрела на бумаги, на их имена, но это были лишь буквы…
Ведь напечатать что угодно можно!
