Мэри проигноририовала её вопрос, заданный, наверное в сотый раз, а Артур снова процитировал: «А на третий день он воскрес…»
Бельская поджала губки.
– Скажите спасибо, что вас вообще пустили! – проворчала Мэри. – Вы ему никто!
– Ну, дорогуша! – возразил Артур. – Она же моя дочка!
Миссис Чёрнсын только слегка нахмурилась.
– Как же вы можете не знать, – приставала Софочка. – в какое тело пересадили его мозг?
– Спорим, что – блондин? – дразнил жену Артур. – Накаченный, как бык и с волосами ниже плеч! Там был такой кандидат, мы с Глебом обсуждали – швед.
– У него охранная фирма в Стокгольме, – объяснил он Софочке. – Проблемы финансовые. Вены вскрыл, прям как вы, простите за напоминание! А так – тело крепкое, здоровое.
«Ну, пусть будет швед,» мечтала Софочка. «Эдакий викинг…»
Прощающиеся входили и входили. Останавливались возле гроба на некоторое время, потОм проходили в глубину зала.
– А как мы его узнаем? – настаивала Софи.
– Новый Начальник Охраны, дура! – злобно отозвалась Мэри.
Мужчины замирали навытяжку, салютовали. Женщины приносили цветы, многие плакали, и Софочка скрипела зубами от ревности.
Вошла очередная, супер-эффектная дамочка.
Бельская снова поджала губки.
Одетая в элегантное траурное платье, эта темнокожая, длинноногая леди казалась ожившей статуэткой, выточенной из эбонита.
Коротко стриженные волосы сохраняли свою природную кучерявость.
Но больше всего Софи поразили её туфли; ослепительно алые, на высоченных платформах-каблуках.
Другая женщина даже стоять бы не смогла на таких, а эта вошла спокойненько, двигаясь изящно, как антилопа, и легко, словно плыла по воздуху, едва касаясь ''грешной земли''.
В руках она держала белую лилию.
Увидев её, Мэри всплеснула руками.
– О Мой Отец… – произнёс Артур неверяще.
– В чём дело? – пробормотала Софи, потрясённая их реакцией.
– Видать его Кондолиза Райс вдохновила! – Чёрнсын расхохотался.
– Провалитесь вы все в Преисподнюю, шутники х***ые, – простонала Мэри, потирая лоб.
– Это его любовница? – с неприязнью поинтересовалась Софочка.
«Конечно, если он теперь – блондин, » думала она с досадой. «он должен нравится черномазым. А эта, небось, его пассия из Стокгольма.»
Леди-на-каблуках в задумчивости постояла возле гроба, подала знак, и двое работников опустили крышку.
Она положила свою лилию сверху и повернулась к залу.
Все, даже Артур и Мэри встали, аплодируя, а органная музыка заиграла громче.
Только Софочка сидела, отказываясь воспринять реальность.
