Автомобиль уехал, а Мэри ещё долго одиноко стояла на обочине, совсем, как Рон, почти пять лет тому назад.
* * * * *
Глеб Орлов сел за кухонный стол и положил перед собой руки.
Он сжимал и разжимал кулаки, время от времени поглядывая на ладони.
Сидящая напротив Софочка наблюдала за ним с изумлением.
– Вы… – начала она робко. – На работу не идёте?
Он не ответил – вскинул голову. Софочка с удивлением повернулась, следуя его потрясённому взгляду.
– Энтони? – изумилась она, видя маленького мальчика, спокойно сидящего в торце стола. – Откуда он взялся?
Малыш, поглядывая на отца, крутил в ручках мобильник Франсин.
Орлов поднялся и взял у сына телефон. Некоторое время просто молча смотрел, а потом, дико выругавшись, запустил в стену, разбив вдребезги.
– Да не переживайте вы так! – Софочка поднялась из-за стола. – Она же не единственная женщина на свете.
Он взглянул на Софи.
– Девочка, – заговорил он насмешливо. – Что ты на меня лезешь? Ты – молодая, здоровая и крепкая, как пони! На х** тебе стареющий импотент?
– Да разве это главное в жизни! – воскликнула она горестно, робко приближаясь к нему.
– Для мужчины – да… – Он криво ухмыльнулся. – А для женщины?
– Дети. Семья. – Она положила ему руки на плечи.
– Я поклялся никогда не дотрагиваться до вас, – ухмыльнулся Орлов. – А я не могу пообещать и не выполнить.
– Какая глупость! – разозлилась Софочка. – Мы нравимся друг-другу!!! Вы ничего с этим не поделаете!
– И блондины вам нравятся? – Глеб подмигнул.
– Всё думаете о пересадке мозга? – грустно спросила Бельская. – Ну, вам виднее. Я всегда вас буду любить. Любым.
Орлов помолчал.
– Знаете, – заговорил он мечтательно. – Как чаще всего реагирует тело мужчины моего возраста на стресс? Обширный инфаркт, разрыв сосуда, молниеносный кардиогенный шок… Суровая правда беспристрастной статистики…
Всё так же улыбаясь, он закрыл глаза. Софочка почти не испугалась, когда Орлов замертво рухнул на пол кухни.
Она перевела дыхание, контролируя себя.
Залезла ему за пазуху и достала заветную фляжку со снадобьем.
Аккуратно придерживая голову Глеба, влила немного красной густой, как кетчуп, жидкости в его слегка приоткрытый рот…
… С таким же результатом она могла бы ''поить'' статую в парке.
«Что это вообще за лекарство?» Софи затрясло.
Почти на ''автопилоте'' поднесла фляжку ко рту и попробовала. «Кровь?»
Она услышала странный, совершенно нечеловеческий смех, и оглянулась на Энтони, испустившем его.
Когда их глаза встретились, в голове Софочки зазвучал мужской голос, совсем, как у Глеба – чарующе-хрипловатый, он пел на русском, под гитару:
