– Так намного лучше, благодарю, – негромко отозвался таинственный голос. Дальний угол погудел неразборчивым тенорком, соглашаясь.
– Леди Элика, – чуть более настойчиво попросил Стерх, перебирая в саквояже аккуратные кофры с инструментами.
– Не думаю, – вновь сипловато отказалась ширма, но тут же решительно выдохнула. – Впрочем, вам судить…
Услышав легкие, будто боязливые шаги, доктор поднял голову от своего саквояжа и застыл.
Давний конфликт госпожи Рифы с Заречной старухой разрешился самым неожиданным образом. Синие дымные дорожки злопамятной ведьмы, щедро перемешанные с мельчайшей пыльцой Перевертыша, превратили угловатую старшую дочь повелительницы грифонов во вполне себе стройного, изящного юношу.
Породистый тонкий нос, печальные темные глаза, острые черты худого лица были явно списаны с прежнего образа, а вот роскошную черную копну волос уже успели остричь, выставив маленькие оттопыренные уши на всеобщее обозрение.
Стерх учтиво склонил голову, приветствуя своего нового знакомца, и, не сдержавшись, улыбнулся – яркий шелковый халат висел на преобразившейся Элике смешной, съежившейся тряпочкой. Оглядев запунцовевшего, поникшего юношу, доктор воспрял духом и очень легко, практически играючи набросал в уме схему будущего лечения. Причем, не только для самой леди, но и для всего ее очаровательного окружения.
В двух актах. Первый – для Элики, второй – для обывателей. Выживших обывателей, естественно.
2. Элика
Рихард весь день был слегка не в себе – ходил из угла в угол, шлепая кожистыми лапами, и поглядывал на притаившуюся за ширмой Элику маленькими глазками. Слегка не в себе. Его самообладанию можно было позавидовать. Пеликан…
Необычное альтер эго для высокородной леди. Пузатое, гадливое, громкое. Особенно, если учесть, что многочисленной родне в фамильяры достались изящные грифоны. Мелкие, писклявые, скверно летающие, но грифоны.
Впрочем, Рихард оказался исключительно умен и даже склонен к дрессуре. Дрессуре своей высокородной хозяйки. Элика довольно быстро усвоила несколько несложных выражений на птичьем языке и выдавала ему приемлемые порции рыбьих тушек без промедлений. Способ сервировки пока что оставлял желать лучшего, но Рихард был не только умен, но и милостив к чужой неловкости, что существенно отличало его от остальных обитателей треугольного замка.
Босые ноги совсем заледенели, но леди лишь плотнее запахнула на себе любимый халат, расшитый огненными звездами. Элика все никак не могла привыкнуть к тому, что он стал ей настолько мал и тесен – узкий подол теперь совершенно неприлично обнажал лодыжки. Все кости вытянулись, поднывая, а тяжелая, длинная коса напротив – превратилась в несуразные кудряши, щекочущие шею.
