годину прошлого. Хотя бывало так, что события четырёхлетней давности, прорывались в сознание, в образе ночных кошмаров…
Вот она, родная вотчина на лесистом берегу, Тмутараканьской Тартарии, немногочисленные дома которой, заканчиваются подле каменистого склона Посольской бухты. Моё сердце тревожится, ведь случилась беда! Меня вновь, настиг звон кровавой сечи и выкрики Колхидскихнаходников, а затем я увидел, как в небо взлетают, росчерки огненных стрел. После чего, посольская Тара вспыхнула, огненной кродой и превратилась в погост, для мирных жителей и моих родных.
Погиб дед Мирослав с бабкой Олесей, отец Казимир с матерью Милавой, два старших брата Виляй и Благослав, вместе с невестками Лучезарой и Росинкой! Которые с прочими поселенцами, объединились вместе, для защиты поселения, но в неравной схватке, отступили к стенам поселкового капища, где мужественно оборонялись, покуда не сгинули, в неистовых пожарищах!
Засим я вижу, как басурмане в папахах и лохматых бурках с ятаганами наперевес, куреннымчислом всадников, врываются во двор посольскогокремля, а последние из них, завидев меня в окружном проулке, устремились наперехват, желая убить! Азъ побежал прочь, вдоль кремлёвского забора, надеясь за поворотом, на невидимой, прибрежной стороне, спрятаться в потайной лаз, ведущий в терем, посольского кремля. Вот он, совсем рядом, всего в трёх саженях! Только удар нагайки, настигает меня раньше и окружающий мир, внезапно меркнет…
Почувствовав, что меня кто-то настойчиво трясёт, я раскрыл слипшиеся от крови, непослушные веки и увидел обретающие ясность, тревожные черты лица, возвышающейся надо мной, прабабки Глаи. Которая покинула кремлёвский терем, выстроенный для нашей семьи, через подземный ход и вынесла на побережье, стрелянную жестокосердным находником, четырёхлетнюю дочь Виляя и Лучезары – Заряну, забывшуюся в беспамятстве!
В моей раненой голове, стоит гулкий шум, однако Азъ поднимаюсь и мы бежим из посёлка вон, как можно дальше от кровожадных душегубов, полыхающего капища и посольского кремля! Скрывшись за скальной грядой и привычно спустившись вниз, по каменным ступеням, мы вошли в потаённый грот, в котором на мелководье, природного отстойника, нас ожидала лёгкаячайка, снаряжённая к безотлагательным, посольским плаваниям!
Запрыгнув в лодку и переняв племянницу на руки, я вдруг удивлённо заметил, что она прижимает к груди, махонького котёнка. После чего, обессиленная Глая, медленно сошла на борт и приобняв правнучку, взялась за правило, тогда как я, спешно отчалил и налёг на вёсла, покидая каменный свод. В этот миг, догнав по следу и храбро сиганув, через последние ступени, в лодку свалился, невредимый и радостно скулящий, наш трёхмесячный щенок, Семаргл!
