Найти публичный дом не составляло труда, тем более судьба уже забрасывала Коршеня в Наул несколько лет назад. Тогда, приведя караван, наёмники быстро нашли место, где женщины своими мягкими тёплыми телами снимают напряжение, накопленное мужчинами в течение длинного пути, полного опасности.
В публичном доме ничего не изменилось, обстановка всё та же, тот же запах, те же комнаты, тот же смех и оценивающие взгляды искоса. Женщины, возможно, уже другие, но Коршеню это было неважно.
Он выбрал спокойную невысокую молодую женщину, которая не бросалась в глаза своей яркостью и выдающимися формами, как её товарки.
Когда мужчина уже поднимался по скрипучей лестнице вслед за ней в её комнату, то вдруг осознал, что невольно указал именно на эту обитательницу борделя, потому что она взглянула на него как Элина и двигалась очень похоже: как-то мягко и немного нерешительно.
– Может, и к лучшему, – подумал он, опять разозлившись на себя, – хоть избавлюсь от этого наваждения, тем более самой Элине я, видимо, уже не интересен.
Он провёл у женщины ночь и пусть не было такого урагана страсти как тогда с Элиной, но мужчина всё равно расслабился, к утру почувствовал себя удовлетворённым и почти свободным, и был очень рад открытию, что его наваждение лечится таким простым методом.
Когда утром Коршень встретился с Павлом в столовом зале гостиницы, оказалось, что Элина просит их прогуляться с ней по городу, потому что до ухода в портал осталось мало времени, а ей хочется посмотреть Наул.
– Давай завтра с утра её выгуляем, раз она в лавке там заскучала, – предложил Павел. – Сегодня ещё нужно ключ попробовать.
– Давай, – ответил Коршень спокойно. Он не сомневался, что нашёл лекарство от этих колющих его мыслей о внезапно возникшей неприязни к нему Элины и, без сомнений, завтра сможет встретиться с ней равнодушно и без обычного напряжения, как с простой знакомой.
На следующий день с утра Павел с принарядившейся Элиной пришли за Коршенем в гостиницу. Ночью прошёл дождь, немного прибил пыль и освежил листву на деревьях, поэтому прогулка обещала быть приятной.
Коршень поздоровался и больше к Эле не приближался, следуя как сопровождающий к их паре. Павел это заметил, наклонился к её уху и сказал:
– Ну что, допрыгалась. Ухажёров начинаешь терять, даже их не приобретя. Добилась того, что некоторым к тебе приближаться стало страшно.
Эля разозлилась, хотела возразить, потом решила промолчать, однако потом всё-таки открыла рот, чтобы защититься от нападок, и увидела насмешливый взгляд Павла, который наблюдал над сменой выражения её лица.
