– Это ты? – раздался сверху голос Светланы.
– Да, я! Тут настоящее гнездо, хорошо, что ты пошла поверху. Кстати, как там? Куда привёл тоннель? Оно выбралось на поверхность именно здесь.
– Тебе это не понравится. Тут сельское кладбище, и эта сущность выкопала нору среди свежих захоронений. Памятники повалены, и многие могилы раскопаны.
– А далеко до посёлка?
– Близко, отсюда уже видны крыши домов.
– Кажется, следующая цель не моя скромная обитель, – задумчиво процедил Никита. – Их надо предупредить. Ладно, я выбираюсь. До того, как всё начнётся, я должен успеть заехать к одному человеку.
Когда они вошли в калитку, невысокий человек в старой военной форме вскапывал огород. Увидев гостей, он с неохотой отставил лопату в сторону и махнул им, приглашая в дом. Жилище у него было просторное, одноэтажное, с нелепо торчащей из окна тарелкой спутникового телевидения.
Дом внутри больше напоминал квартиру: просторная спальня, комнаты с обоями, полноценная кухня; чисто, аккуратно, во всём чувствовалась женская рука. Только в гостиной на стенах висели раскладки таро, фотографии аур, акупунктурные схемы, и стопками лежали бесконечные лекарственные справочники. А в противоположном углу со всем этим эзотерическим разнообразием мирно соседствовали старые, судя по ликам ещё старообрядческие, иконы.
– Остроумов Николай, эзотерик, – смуглый человек с раскосыми глазами представился и пожал руку.
– Ну, не скромничай! – воскликнул Григорий. – Он и экстрасенс и Библию растолкует не хуже священника; даже роды принимал однажды, так что, считай, и за место повитухи у нас. А это – Никита, у холодного ключа теперь строится, и Светлана, она журналист из краевой газеты, так что, постарайся и, может, твой портрет на первой полосе напечатают. В общем, у них есть до тебя, Коль, одна просьба.
– Какая же?
– Демонов неупокоенных изгнать хотим! – Гриша сразу пошёл ва-банк.
– Что за демоны? Откуда? Сефиротические? Некротические? Как проявляются? Чем питаются? Надо всё обстоятельно выяснить, на каждого своя управа найдётся. Помню в афгане одного ифрита месяц приструнял и справился, только когда подход нашёл.
Никита рассказал так обстоятельно, как только мог. Света несколько раз прерывала его в особенно эмоциональных местах, активно поясняя, театрально изображая и делая страшные глаза для пущей убедительности. Николай с минуту сидел, размышляя. Затем вскочил, подбежал к полке и, схватив одну из больших, исписанных тетрадей, воскликнул:
