Они сидели прямо на широкой сцене, вытащив из подсобки большой дощатый стол и несколько скамеек.
– Правильно всё говоришь, наказать надо, но за поджёг могут и реальный срок дать, тем более, у меня сейчас условка, – поддержал его Серый и плеснул ещё водки.
– Можно так сделать, что он сам свалит, и нам ничего не будет, – сказал Костик, самый молодой, и довольный откинулся назад, видя, что привлёк всеобщее внимание.
– Что ты сиськи-то мнёшь, не тяни, говори, что предлагаешь! – осадил его Косой.
– Меня дед научил, когда мы в Краснознаменске жили. Чёрные петухи нужны и молитва несложная. Её надо наоборот читать, а петухам бошки посрезать и подкинуть к нему. В том месте, где кровь на землю упадёт, семь лет ничего не родится, а человек проклят становится.
– Ну и где нам петухов твоих взять? – недовольно спросил Косой.
– А Костик-то у нас специалист по петухам оказался, – гоготнул Серый.
Костик пропустил оскорбление мимо ушей:
– На ферме сторож знакомый, могу его попросить, он сам принесёт, а мы ему пару оставшихся пузырей, – он показал в сторону понуро стоявших среди консервов двух бутылок водки.
Спустя пару часов они уже шли вверх по сопке, и в мешке у Костика что-то шевелилось и кудахтало.
– Ох, спалят нас твои петухи, их же из мешка как вытащишь, так они орать будут.
– Не спалят, они по ночам никогда не орут, только на заре.
– Тише! Вон его окна, свет горит, голоса даже слышны. Не один, видать, и машина вторая, – Косой показал на седан, – поближе подойдём и резать начинай, – приказал он.
– Не могу, – внезапно скис Костик. – Я крови боюсь.
Серый брезгливо сплюнул:
– И чего мы с тобой возимся, дай сюда, – и вырвал мешок из его рук.
Другой рукой он снял с пояса охотничий нож и деловито вспорол верёвку на мешке. Костя торопливо затараторил молитву, записанную в смартфоне.
– Ерунду какую-то читаешь.
– Да так и должно быть, наоборот читать надо, ведь иначе не сработает, – ответил он и, запинаясь, продолжил ломать язык.
Серый взял петуха и с силой полоснул по шее, кровь закапала на землю.
– Светите лучше, я чуть пальцы себе не отрезал.
Косой поправил пляшущий в темноте луч карманного фонаря. Серый размахнулся и швырнул петуха через сетку на участок. Торопливо достал второго. С ним он церемонился ещё меньше: положил на землю и, придавив коленом, отрезал голову, словно край колбасы. Затем швырнул тушу и отдельно голову. Косой навёл на него фонарь.
– Серый, ты кровью испачкался, аккуратнее.
Тот посмотрел на джинсы и встряхнулся:
