— Рыжая… Огненная… Никем не тронутая, — одержимо нашептывал Амирхан, ускоряя темп своих движений.
Я ненавидела себя за то, что была такой неосмотрительной дурой; за то, что не смогла дать достойного отпора. Перед глазами всё плыло. Я так сильно их зажмурила, что под веками затанцевали красные круги.
Жар его тела, будто плавил мою кожу. Сладкий тяжелый аромат уже въелся, намертво вгрызся в мои ноздри, лёгкие. Я была вся в этом диком мужчине, который распорядился мной, как вещью. Игрушкой. Не знаю, как это назвать. Он продолжал брать глубоко, ускоряя темп. Боль разрывала в клочья. Амирхан продолжал тяжело дышать сквозь крепко стиснутые зубы.
Когда он вышел из меня, я почувствовала его горячую вязкую сперму на своей спине. Стало гадко, будто меня вываляли в грязи. Этот зверь испачкал меня собой. Пометил. Когда он отпустил меня, я глубоко втянула воздух.
— Я всегда получаю то, что хочу, — послышался немного хриплый густой бас.
Амирхан ушел. Просто развернулся и ушел, будто ничего серьезного и не случилось. Я сползла со стола и опустилась на пол. Был ли поступок Назара импульсивным или же всё продумано заранее, я не знала. Да и вряд ли правда облегчила бы мое нынешнее внутреннее состояние.
Боль не утихала, ровно, как и моя ненависть. Я не буду плакать. Я не буду плакать. Мне просто нужно стереть с себя всю эту гадость. Немедленно. Пока она, как кислота, не выжгла всё живое во мне.
Дверь в комнату снова открылась. Я дёрнулась, решив, что Амирхан вернулся. Но, к счастью, это оказалось не так. На пороге стояла женщина лет пятидесяти с покрытой головой. Большие карие глаза окинули мою всё еще съежившуюся фигуру безразличным взглядом, затем женщина молча кивнула в сторону выхода.
Хотелось послать ее к чёрту. У меня нестерпимо ныл низ живота. Платье было разорвано. А еще… Еще я ощущала, как сперма на спине начала подсыхать и стягивать кожу. Между бёдер была кровь. Много крови. Всё это было больно и до одури унизительно. Я металась от чувства сожаления к самой себе и к чувству слепящей ненависти.
Женщина нахмурилась. Кажется, ей явно не понравилась моя заминка. Она стремительно вошла в комнату и схватила меня за предплечье. Крепко и больно. Я поджала губы и поднялась. На языке так и чесались отборные грязные словечки, но я затолкала их себе глубоко в глотку. Как бы меня ни корёжило от злости и ненависти, но сейчас я ничего не могла сделать. У меня ничего с собой не было. Бежать некуда. Не стоит усугублять свое и без того крайне дерьмовое положение.
