– И старайтесь не думать о плохом, мы должны быть абсолютно искренними друг с другом, иначе ничего путного у нас не выйдет. Что касается жезла, то давайте сразу договоримся – им вы воспользоваться не сможете никогда в жизни. Магическое вето не позволяет распоряжаться им человеку и, даже императору. Хотя идея сама по себе, безусловно, заманчива.
"Он что – читает мысли?" – про себя подумал Вольмут.
– Да, – сразу же подтвердил вслух незнакомец: – И это еще не все мои достоинства: – А самое главное – я умею делать из них правильные выводы.
Вольмут, как и все члены королевских семей государств Октаты, знал, где хранится вторая часть жезла, он тотчас же, заставил себя подумать о вчерашней охоте, воссоздавая эпизод азартной погони за кабаном, чтобы себя не выдать. Но он не знал, что любая часть жезла, хранимая ее обладателем, дает ему новые способности и возможности. Мозговая активность императора улучшилась. И незнакомец уловил нить его смутных воспоминаний.
-Что?! – он был несколько обескуражен: – Вы знаете, где храниться рукоять? И при этом молчите, как рыба. Да не переживайте вы, ваше величество. Уговор есть уговор, для меня это свято. Мы пройдем через все королевства.
Он внимательно посмотрел на Вольмута, тот отвел взгляд, чувствуя, что бессилен противиться потусторонней силе. Голова его заныла от свербящей боли, проникающей в самую глубину мозга, это было очень чувствительно, но Вольмут ничего не мог сделать, ощущая, как незнакомец мысленно обследует каждую клеточку его сознания.
– Я так и знал, – заключил он: – Король Густав – более крепкий орешек, нежели все остальные, но и на самого мудрейшего всегда найдется немного простоты. Что ж, пора действовать. Теперь идемте.
#####
На пятый день страстной недели на облупившейся городской стене висел королевский указ запрещающий горожанам появляться на аллеях городского парка. Неизвестный злоумышленник каждую ночь похищал в оранжерее несколько пунцово-красных роз, так горячо любимых его величеством королем Густавом. И ни выставляемая стража, ни тщательный присмотр садовников не возымели должной отдачи – розы продолжали пропадать. И уже пять дней сам король Густав с беспокойством и ужасом ждал приближения сумерек, впадая то в ярость, то в меланхолию. Мне же этот род деятельности доставлял просто удовольствие, ибо применить свои способности по назначению все как-то не удавалось. Я наблюдал и выжидал удобного случая. Вот и теперь, едва сменилась королевская стража и были заперты дубовые массивные ворота, ведущие в парк, я не торопясь стал пробираться через кусты жасмина к розовой аллее. Миновав посыпанную желтым, как лимон песком дорожку, я уже почти было подошел к любимому кусту роз, как в ту же секунду практически боковым зрением увидел метнувшуюся ко мне от ограды тень. "Это что-то новенькое," – успел подумать я, как удар в спину заставил упасть на песок. Над головой послышалось утробное глухое ворчание, а затем кто-то тяжело засопел. "Собака," – понял я: "Только вот… Ну, для чего же я иногда тороплюсь – стоит только подумать об этой собаке, и вот тебе на – пожалуйста."
