Путешествие продолжалось. Дворец проплывал мимо звезд, туч раскаленного газа, через темные просторы Вселенной. Маги медитировали в беседках, обменивались мнениями в салонах за бокалами отличного ликера, дремали на мраморных скамьях в павильоне, выходили на балюстраду полюбоваться на все новые и новые галактики. Завтраки подавались каждому в его собственные покои, ланч обычно устраивался в павильоне, а роскошные обеды проводились очень торжественно и продолжались до глубокой ночи.
Чтобы оживить вечеринки, Вермулиан переносил в зал самых очаровательных, умных и красивых женщин из разных эонов, каждую в наряде своей эпохи. Женщины находили чужеземный дворец не менее удивительным, чем факт своего присутствия в нем. Некоторые думали, что видят его во сне, другие считали себя умершими, и лишь немногие наиболее умные дамы догадывались о реальном положении вещей. Чтобы облегчить процесс общения, Вермулиан вызвал заклинание, благодаря которому женщины могли говорить на языке Двадцать Первого Эона, и вечера во дворце проходили весьма оживленно. Риалто почти влюбился в Мерсею из страны Миф, давным-давно покоящуюся под толщами воды Шанского океана. Хрупкая брюнетка Мерсея обладала удивительным шармом, ее серьезное бледное лицо хранило выражение величественного спокойствия, и невозможно было догадаться, о чем она думает. Риалто призвал на помощь всю свою галантность и обаяние, но не добился взаимности. Девушка молча смотрела на него без всякого интереса. В итоге Риалто подумал, что она либо глупа, либо еще более утонченная особа, чем он сам. Тем не менее провал на любовном фронте огорчил мага, и он очень расстроился, когда Вермулиан вернул женщин в свои эпохи.
Дворец плыл сквозь тучи звездной пыли, яркие галактики и извилистые звездные течения; через миры, где звезды издавали фиолетовое свечение, окутанные клубами бледно-зеленого газа; через темные уголки Вселенной, где виднелись одни лишь светящиеся тучи пыли. Наконец маги прибыли в новый район, где сверкающие белые звезды устремлялись в воронки розового, голубого и белого газа, и члены ассоциации высыпали к балюстраде, чтобы насладиться необыкновенным зрелищем.
Затем звезды стали уменьшаться, их стремительные течения остались позади. Пространство вокруг сделалось темнее и плотнее. Наконец настало время, когда все звезды исчезли из вида, и впереди лежала лишь пустота. Вермулиан сделал важное заявление:
