Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том II. Книга II | страница 4
И Жорж, взяв подвернувшийся под руку листок тетрадочной бумаги, начал сочинять «по образцу»:
11.02. Рукопись «характеристики из ГРУ»(л1)[9], 11.03.Рукопись «характеристики из ГРУ»(л2)[10]
Из сравнения этих документов видно, что машинистка в Отделе кадров ГРУ (вероятно, её адрес записал Жорж для памяти в углу второго листа – встречался с ней «приватно», поскольку у него уже не было пропуска в «контору») была грамотная и внимательная, она напечатала именно то, что было написано в рукописи.
Можно представить себе внутреннюю ухмылку Жоржа, когда он писал о себе – «в личной жизни вел себя скромно, в коллективе пользовался авторитетом».
Вероятно, он вспоминал при этом, как, будучи курсантом американской армии, при прохождении учёбы в CCNY, устраивал в кампусе на кроватях его товарищей, которые возвращались из города после 10 часов вечера, «куклы» («fake bodies») из подушек и одеял, чтобы при «постельной проверке» проверяющие думали, что на кровати кто-то спит. Он был знаменит этим в CCNY,[11] т. е. действительно «в коллективе пользовался авторитетом» ☺.
Или как однажды на вечеринке, устроенной одной из преподавательниц CCNY для своих студентов, он принёс в бутылках из-под кока-колы крепкое спиртное, и «алкоголь тёк рекой», хотя был запрещён.[12] При этом он остался единственным участником вечеринки, который после её окончания мог держаться на ногах. Поэтому можно считать, что вёл он себя действительно «скромно». ☺
Так что при написании характеристики Жорж почти не нарушил своего юношеского девиза – «Ничего, кроме правды»!
Но, по привычке конспиратора, всё-таки немного слукавил – дату начала своего сотрудничества с ГРУ указал неправильную – июнь 1940, а не декабрь 1939, как считалось по официальным документам призыва в армию…
Дела семейные
Собственно семейные дела Жоржа вполне точно описывались «Законом Толстого:
«Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему»[13].
Его «милёнышь» дождалась его возвращения после многолетней разлуки, и им было хорошо друг с другом и в коммуналке на Большой Ордынке, и в деревне, в полном согласии с пословицей – с милым рай и в шалаше:
11.04. Жорж и Мила, 1950 год, летний отдых в с. Дмитровское у впадения Истры в Москву-реку.[14]
Но, несмотря на все предпринятые ими усилия, не удалось сохранить зачатого ими ребёнка, и стало окончательно ясно – детей у них не будет. А так хотелось малыша!
11.05. Жорж Коваль и Андрюша Макаров (шести месяцев от роду), 1950 год, летний отдых в с. Дмитровское у впадения Истры в Москву-реку.
