Я помню: серенький денек,
По красным угольям камина
Перебегавший огонек,
И ваши пяльцы, и узоры,
Рояль, рисунки, и цветы,
И разговоры, разговоры –
Плоды доверчивой мечты…
Прошли годы. И он, и она, «долго странствуя без цели», «утомились» на жизненном пути, растеряв «надежды, чувства прежних лет». И вот снова встретились под «кровом» того же «старого, тихого» дома.
И мы задумались, молчим
Но нам – не тягостно молчанье,
И изредка годам былым
Роняем мы воспоминанье.
Поэт обращается здесь к своему излюбленному приему выразительности – бытовому сравнению:
Так иногда докучный гость,
Чтоб разговор не замер сонный,
Перед хозяйкой утомленной
Роняет пошлость или злость.
Картина, кажется, нарисована полная, прибавить к ней как будто нечего – все акценты расставлены. Но поэт кладет еще мазок, еще одну строфу:
И самый дом глядит построже,
Хоть изменился мало он.
Диваны, кресла – все в нем то же,
Но заперт наглухо балкон…
Тафтой задернута картина
И, как живой для нас упрек, –
По красным угольям камина
Бежит и блещет огонек.
Бегущий по красным угольям камина и блещущий огонек – символ высоких порывов души, ее идеальных устремлений. Кстати, огонек в этой финальной картине наделен качеством, которого он не имел в начале стихотворения: он не только бежит, но и блещет. Теперь он для героев как живой упрек в том, что они растеряли на жизненном пути возвышенные идеалы.
Подобных находок, смелых образов, по которым угадывается рука мастера, рассыпано немало в стихах Апухтина. Вот лишь некоторые: «Глаза печальные, усталые, сухие, / Как в хатах зимние огни!» («В театре»). В стихотворении «Певица»: «Девиц и дам завистливый синклит» и «Банальный фимиам мужчины жгут пред нею». «И я весь освещаюсь тобою, / Как цветами нежданно одетая степь, / Как туман, серебримый луною…» («Истомил меня жизни безрадостный сон…»). И без того унылую картину деревенской жизни дополняет «свежий» образ: «визгливые стоны грачей» («Из поэмы «Село Колотовка»). Привычное крики грачей преображено в стоны да к тому же визгливые (ср. у А. Майкова: «Свистят и искрятся визгливые коньки» – «Зимнее утро»).
В поэтической речи Апухтина представлены бытовые, просторечные слова, «прозаизмы»: «Ей о любви никто б не заикнулся, / Но тут король, к несчастью, подвернулся» – «Венеция»; «больно уж не смел» – «Грусть девушки»; «А серый пристяжной с своей подругой жирной / По знойному пути бредут себе шажком…» – «Сосед»; «А и так победили, что с кислым лицом / И с разбитым отчалили носом» – «Солдатская песня о Севастополе»; «Авось, твой разговор убить часы поможет» – «Гаданье» и т. д.
