Эд поджимает губы.
— Не о нас, — быстро заверяю я его, — только о тебе.
— Хорошо.
— Когда ты начал рисовать?
— Не могу припомнить времени, когда бы не рисовал, — говорит он с улыбкой, которая превращает его из просто привлекательного мужчины в космически привлекательного. Хорошо, что я лежу, а то подогнулись бы колени. Эд божественно прекрасен.
— У меня всегда были карандаши и бумага. Место не имело значения, я оставлял свои художества, где угодно. В конце концов, мама с папой отказались от попыток помешать мне рисовать на стенах, просто ограничили теми, что были в моей спальне. Раз в год я перекрашивал их и я начинал все сначала.
— У тебя хорошие родители.
— Так и есть. — Улыбка исчезает. Эд встает. — Ты им очень нравилась. Тебе надо отдохнуть.
*** *** ***
— …после того, что сделал, ты, вероятно, последний человек, общение с которым ей сейчас нужно.
Я медленно сажусь, разбуженная шумом.
— Ты не знаешь, о чем говоришь! — Эд явно сердится. — И это не имеет значения. Она может сама принимать решения.
— Она сейчас сама не своя.
— Так кто же будет принимать за нее решения? Ты, Френсис? — Даже на расстоянии сарказм Эда ощутим.
— Я благодарна за помощь сегодня, но ты, конечно, понимаешь, что продолжать общение для нее было бы эмоционально затруднительно. — Эд не отвечает. — Что бы ни произошло между вами, кто бы ни был виноват… это уже не имеет значения. Сейчас она уязвима, и я должна защитить ее.
Гордон стоит в коридоре, наблюдая за схваткой в гостиной. Увидев, что я проснулась, он начинает вилять хвостом.
За окном темнеет. Уже зажглись уличные фонари. Должно быть, я проспала несколько часов. Достаточно долго, чтобы обезболивающее перестало действовать. Лицо и голова болят, и другие части тела жалуются на то же самое.
Я осторожно слезаю с кровати, беру с прикроватной тумбочки мобильник и таблетки и иду в гостиную.
— Она просто не знает, что для нее лучше, — говорит Френсис. Кажется, она очень взволнована. Ничего удивительного.
— Она проснулась, — встреваю я, прикрывая глаза от света.
— Боже, Клем, ты в порядке? Выглядишь ужасно.
— Спасибо.
Френсис шумно вздыхает.
— Ты знаешь, что я имею в виду.
— Я в порядке. Доктор Патель не слишком беспокоится. — Это всего лишь маленькая ложь, но в долгосрочной перспективе она избавит меня от многих хлопот. — Приступы при таких травмах не редкость. Отдохну несколько дней и буду как новенькая.
Сестра не выглядит убежденной.
— На работе все в порядке? — спрашиваю я, меняя тему.
