От синицы меня отвлекал.
В январе этот финт приключился
(Люты стужи январские в ночь!)
Утром я к журавлю обратился –
Он сквозь щели в окно просочился,
Не желая синице помочь.
Но помог! Ведь когда на синицу
Я вниманье опять обратил,
Нет синицы! Однако ресница
На подушке осталась от птицы.
Так открытие я совершил.
Был поэт и философ доныне –
И в момент орнитологом стал.
Толку нету в пустой писанине,
А наука о птицах – твердыня,
Всем пернатым в ресницах сигнал.
Вот задумался крепко и репу
Я в январскую ночь зачесал.
Что хочу я: журавль чтобы с неба
Прилетел (не духовная скрепа!)
Иль синиц чтоб полк в руки попал?
Михаил Гундарин
НОЧНЫЕ УЛИЦЫ
Возвращаясь под утро с разбитым лицом,
Сам себе я не раз представлялся ларцом,
Пострадавшим от грубого взлома,
Проигравшего войска последним гонцом,
Но не мужем-отцом, не глупцом-подлецом,
Где был я, там нет места другому.
Есть на улицах города смерть-фонари,
Они светят снаружи, видны изнутри.
Где их крылья и в чём их победа?
Кто под ними живёт, тот уже не живёт,
Он – слоистая грязь, он – коричневый лёд,
А я тот, кто про это проведал.
Уголок-переулок ведёт под откос,
Под одну из изогнутых в танце берёз –
Лишь ползком эту плешь одолеешь.
Ну а если срастаются ухо и глаз,
Если в каждом подъезде не спит Фантомас,
Не спеши – всё равно не успеешь.
Есть такие квартиры за каждым углом –
поневоле простишься с нетвёрдым умом
попадая в холодные руки.
Есть такие кафе, где сияющий яд
нам предложат задёшево – вены вскипят,
но и это не главные муки.
Не хочу умирать, но мечтаю не быть,
Оборвать навсегда эту крепкую нить,
Что меня столько раз выводила
Из колючих кустов к освещённым домам,
Собирала в единое брошенный хлам.
Но иссякнет и ясная сила.
Травяной да этиловый правильный рай,
Поскорее в запретное дверь отворяй,
Я стою на высоком пороге,
Я плыву, не дыша, среди лунных морей,
Млечный путь пополняется каплей моей,
И смеются довольные боги.
Владимир Буев
О МУКАХ НЕЧЕЛОВЕЧЕСКИХ
Обожаю, когда мне ночами лицо
Разбивает десяток лихих молодцов.
Я тогда ощущаю блаженство.
Не махая руками, себя я бойцом
Представляю, по факту являясь творцом
И поэтом-певцом совершенства.
Я ларец, где таятся все боли земли.
Коль не хочешь признать, то подальше вали.
Закрывая глаза, вспоминаю,
Как фонарь городской осветил молодцов,
Всей гурьбой появившихся из-за кустов.
В этот миг как в нирвану впадаю.
Вот фонарь надо мной, и на мне фонари.
Как же круто лупасили, чёрт побери!
На лице моём света источник!
Я страдаю за всех, кто ночами пешком
