Привык я утром двигать горизонт, или Гениальность не порок, а лишь повод для знакомства. Пародии на стихи Михаила Гундарина. Часть III | страница 17




Объятья под сенью

Травы низкорослой

И жизнь к воскресенью

Покажется взрослой


Дорога обратно

Там те же и то же

Лишь новые пятна

Алеют на коже


Все смято и спето

Не выдаст секрета

Печальное это,

Прощальное лето


Владимир Буев


На юге пьянчуги

Других не бывает

Сбежали от вьюги

И нас накрывает


Дурман алкогольный

Сейчас закурить бы

Дым струйкой фривольно

Рванул чтобы нитью


Чтоб в рожу кастетом

Кому-то вломили

По нраву эстетам

Не их чтобы били


Чтоб били эстетов

Других хулиганы

Они не поэты

Они графоманы


А мы – гениальны

В стихах и по жизни

Пройдём триумфально

За это и вспрыснем


Обнимемся с волей

И с травами вволю

Костяшки в мозолях

Ура алкоголю


Не наши костяшки

И то слава богу

Припали к бумажкам

И пишем помногу


Про лето. Про зиму

Вчера мы писали

Намажемся гримом

Ведь мы не зассали

Владыка мира я

Михаил Гундарин

Я помню мира выгнутую спину,

Холмы его и сопки, всю картину

Неглаженной, тяжёлой простыни.

Мы здорово старались, расправляя

Родной пейзаж от края и до края

Ещё законопаченной страны.


Но в те года совсем иные цели

Имели мы в виду. И в самом деле,

Чего ж хотеть от юношей в цвету!

Припоминаю: я в крутой рубашке,

А ты в объятьях Светки ли, Наташки,

Пересекаем тайную черту.


Под музыку хрустящих переборок.

Выпаривает жизнь бесцветный творог,

Распарывает собственные швы,

Готовя время водным процедурам –

А мы перемещаемся аллюром

Туда, где бродят молодые львы,


А стало быть, сюда. Увы – в пустыню!

Где я, разрезав персик или дыню

Вдруг нахожу – о Боже – изумруд,

Потерянный под островом Буяном

И выброшенный тёмным океаном,

Воспрянувшим на несколько минут!


Владимир Буев

Владыка мира я. Сижу на троне.

Передо мной валяются людишки

(Склонялись поначалу лишь в поклоне,

Но сдали через день у всех нервишки).

Я добр, но все они боятся крышки.

Я мир устрою всем и жизнь в законе.


Такой великий я не только нынче.

А в юности, пожалуй, был попрытче

И тоже планетарные имел

И цели, и задачи. Скажем прямо:

Я помогал демографам упрямо

И потому на девушек подсел.


Сижу на троне, озираю зорко

Поляну, ведь зудит моя подкорка:

А вдруг юнцы себя вообразят

Крутыми львами и захватят место:

Ну, мол, они пришли меня заместо.

Напрасно! Мне слегка за пятьдесят!


Пуста поляна. Все боятся гнева

Владыки мира… где же королевы?

Поляна – как пустыня, где песок.

Куда девались согнутые в страхе?

Где охи? И куда девались ахи?

…Проснулся, огляделся – пятачок.

Материю сожгу…

Михаил Гундарин

Я видел, как обугливался край

Узорчатой материи. «Гуд бай!» –

Я тихо молвил в графоманском стиле.

Как водится, по замыслу и честь,