Teologica | страница 16
На флажки и огромные флаги —
Провожали их взглядом солдаты,
Забирали в обноски бродяги.
Били стекла лучи перламутра
(Видишь, солнца зенит еще в силе!),
Мы дождались засадами утра
И по воздуху плавно ходили.
Доскитались, допились, допели,
Дотерпели до крайнего края,
Долетались на белой метели
До свирелей холодного рая.
И теперь только в пленах свободы
Мы желаем бездушно и слепо
Вспомнить время в те стрёмные годы
И огромное синее небо.
II. («Долетай!..»)
Долетай! Ты летать не умеешь?
Так что ж?
Пусть же станет крылом
Эта нервная дрожь.
Мне безмолвие твое —
Под ребро острый нож,
Были птицами,
Значит умели летать.
Значит кто-то обрезал
Небесную нить,
Значит не долететь,
Ночь пером не покрыть,
Стай придуманных звезд
Простотой не пленить —
Разучили парить,
Теперь учат мечтать.
Погляди, еще есть
Пять минут до зари,
Согреваясь свечой,
Яркий свет подари,
На пороге окна
Мне дороги гори —
Твое тело умело
Страдать и терпеть,
Только в смерть
Теперь смотрят немые глаза
И стекает по перьям
Бессилия слеза,
Только слов в небесах
Не понять, не сказать —
Не летать, так огнем,
Ярким жаром сгореть.
III. («В даль неслась мечта караванами…»)
В даль неслась мечта караванами
И молитвами окаянными,
В ночь ходили Грусть и Тоска моя
Белой лебедью, фата-морганою15.
На руках носили созвездия.
Много виделось, больше грезилось,
До небес взлетала сестра моя —
Песня солнц. И в небе повесилась,
Полюбилась, снам приглянулася,
В сферы-зеркала окунулася,
Думал, что вернется с рассветами —
Зря мечтал – она не вернулася.
Многое ушло за буранами
В эту даль путями с капканами.
Даже небо в воду смотрелося
И терялось фата-морганою.
IV. («Тихо, тихо! Могут ведь услышать…»)
Тихо, тихо! Могут ведь услышать
Мои слезы в буквах черной сказки!
Вижу, как меняют свои маски
Духи зла, заваривая жижу
Тéней на стене и звезд на небе,
И от этого становится страшно.
Пьют солдаты битвы вчерашней
Злую кровь позорной победы.
Осторожно, выси тревожа,
Добираюсь снами до крыши.
Только тех, кто ночью подышит,
Сделают на вечность моложе.
Только в них венчается время.
V. («Мы сто лет не видали людей…»)
Мы сто лет не видали людей,
Но зато каждый день курим с богом
И вдыхаем отравы идей
Словно яд. У чужого порога
Мы могли бы стать Главным в словах
И движениях дивного танца —
Только ветер шумит в головах
И бредем в горизонты скитаться.
Где взвиваются в небо костры,
Где венчаются звезды с луной,
Там сидим над обломками мы
Той мечты, что не стала звездою.
Пронесутся над нами миры
И в великом движении планеты,
Принесут нам вопросов дары —