– А почему же ты за неё говоришь? – поинтересовалась Лада. – Какой твой интерес?
– Да у нечисти язык, видимо, отсох в нашем присутствии, – съязвил Ослад.
– Вот и нет! – возразила девочка. – Она боится, что вы её не услышите и не пожалеете, поэтому и молчит!
– Кому нужно слушать нечисть домовую, – ехидно сказал Ослад, но Лада жестом остановила его:
– Значит, для себя ты ничего не просишь?
– Конечно, нет! – удивилась девочка. – У меня всё есть!
Богини с улыбкой переглянулись.
– Ну, хорошо, дети, поможем мы вашей беде! – улыбнулась Лада.– Для начала нужно тебе облик человеческий придать. Ослад, принеси-ка кубок с сурицей, что девочки нам поднесли.
– Как скажешь, богиня! – поклонился Ослад, пропал и через мгновение вернулся с кубком.
Лада ступила босой ногой на сыру землю, пролила напиток в след и, когда земля впитала влагу, щёлкнула пальцами – сурица вновь оказалась в кубке.
– Выпей это, – богиня протянула сосуд кикиморе. – Выпей до дна, ни капельки не пролей!
Кикиморка трясущимися лапками приняла кубок, поднесла его ко рту и начала пить мелкими глотками. С каждым глотком её обличье менялось, когда же она допила, то превратилась в девочку, невысокую, зеленоглазую, розовощёкую, с востреньким аккуратным носиком и тёмно-русыми волосами, заплетёнными в тугие косы. Кикиморка ахнула и приподняла сарафан, который совершенно чудесным образом заменил её рванину, – вместо курьих лап были обычные босые загорелые девчачьи ножки.
– Ой! – огромные глаза Дарины смотрели на неё с восторгом, в них кикимора увидела своё отражение – самая настоящая девочка.
– Благодарю вас, богини! – пробормотала кикимора, слёзы потекли по румяным щекам.
– Эй, эй! – воскликнул Ослад. – Только не плакать! Только не при мне! Не при боге веселья!
Лада склонилась и нежным пальчиком отёрла прозрачные слёзы:
– Не надо плакать, это ведь радость!
– Теперь девочка похожа кикимору, – обратилась к Ладе Жива.
– Точно, – Лада нахмурила брови. – Негоже тебе в рубашонке бегать да чумазой такой!
Ласково погладила Дарину по голове, и волосы мгновенно заплелись в аккуратные косы, рубаху сменил нарядный сарафан, лицо, руки и ноги стали чистыми.
– Вот такой и будь отныне! – одобрительно сказала богиня.
Девочки переглянулись, взялись за руки и счастливо засмеялись.
– Но этого мало, надо её судьбу в книгу Рода вписать. Это ведь тебе чаще всего приходилось делать? – обратилась Лада к Живе.
Та согласно кивнула:
– Но это касалось обычно болезных да увечных, я им жизнь продлевала. А такого, чтоб вписать с самого начала, не припомню…
