— Я всегда считала ученых сексуальными маньяками. Что это было? Что ты такое сказал?
— Я прочитал тебе тему конференции, которая пройдет в кристаллографическом институте. Ученая дама, ответственная за ее проведение, заказала нам три клипа…
— Дальше я знаю. Я не знала, что эти клипы, как написано в заявке, — “экзотически-эротической направленности…”.
— И с элементами насилия! — тут же подхватывает Лом.
— Да, с элементами насилия, нужны для расслабляющих пауз на научной конференции. Тогда, конечно, твоя идея с этим тараканом и осой…
— Гениально?
— Ладно, я этого еще не видела, но по описанию…
— Гениально! — давит Лом.
— Хорошо, по описанию — гениально, — сдаюсь я.
— Сегодня — суббота, — сообщает удовлетворенный Лом.
— Суббота.
— И что ты делаешь в четыре часа вечера в субботу?
— Как всегда. Пирожки с клубникой и апельсинами.
— То есть ты на посту.
— Да. Я на посту. Мой любовник смотрит по телевизору футбол, а я пеку пирожки.
— Извини, конечно, за вопрос, но это тот самый мужчина?..
— Тот самый, который был у меня в прошлую субботу, и в позапрошлую, и год назад.
— Фу-у-у, — с облегчением вздыхает Лом. — Значит, беспокоиться не о чем?
— Ты давишь на психику. Вечером в субботу, пока я бездарно провожу время, разговаривая с тобой по телефону, а мой любовник…
— Смотрит по телевизору футбол, — подхватывает Лом. — Не подумай ничего плохого, просто я хотел удостовериться, что после восьми вечера ты будешь свободна. Ты не забыла? Я привожу парочку Мучачос к полдесятому.
Лом привозит Мучачос “на студию”, то есть к себе домой, и мы снимаем двадцать первую серию эротического сериала “Когти страсти”. Потом до утра Лом монтирует и подрабатывает материал, а я в воскресенье отвожу кошачью парочку домой и плачу хозяйке за их актерские и сексуальные дарования. Продать беспородных короткошерстных Мучачос хозяйка отказалась категорически, хотя последнее предложение от пожилой пары — наших постоянных заказчиков — позволило бы ей купить десяток разных котят с самыми зашибенными родословными. Я не обижаюсь на Лома за его вопросы. Я совершенно буднично сообщаю:
— Он, как всегда, уйдет домой к жене и детям не позже девяти.
— Извини, конечно, это не мое дело, но давно хотел дать тебе один совет.
— Только один? Неужели?
Я представляю пухлую физиономию Лома в завихрении кудряшек неопределенного цвета, его глаза за стеклами круглых очков, нос картошкой, сочный, вечно потрескавшийся рот, всегда чуть приоткрытый на букве “о”, всегда готовый выдать множество советов, идей и самых невероятных предположений. И наконец-то изнутри к горлу накатывает раздражение уже готовым криком.
