– Ты почему не сказала, что вернулась? – это Митька радостно сердился ей в волосы.
– Не успела, – Юльке стало щекотно от его вопроса и она хихикнула, заметьте, тоже радостно.
– Юлька, я так скучал…
– Я тоже!
– Ты очень долго там скучала, я чуть не сдох! – Ну и что на такое ответить?
Разве что обнять покрепче. Юлька и обняла, прижала к себе, как самое дорогое. Митька почувствовал ее нежность и замер, ловя момент, удивляясь ощущению невесомости и сиюминутного кайфа от близости любимой девушки, которая уже не боялась, не металась, а совершенно точно была счастлива в его, Митькиных, объятиях. Он очень хотел увидеть ее глаза, потому, скрепя сердце, опустил драгоценность свою, взял за плечи, заставив смотреть на себя.
– Загорела, Юль. Ты очень красивая, – держал за плечи и внимательно разглядывал сияющую девочку свою, заметил, что босиком. – Почему босая? Холодно же. Идем, скорее, – Широков одной рукой обхватил Юльку и, приподняв, потащил к своей двери.
Нашарил ключи в кармане брюк, открыл дверь и внес себя и ее в дом. Скинул ботинки нога об ногу, не отпуская Юльку, а потом оба оказались в гостиной.
– Я сейчас, Юлька! Только за носками тебе сбегаю, – Широкова унесло в гардеробную, не смотря на протесты Юльки. – Вот как ты так, а?
– Митя, пустое. Я не замерзла вовсе, – Юлька не хотела никаких носков, из-за них пришлось отпустить Митю, правда недалеко, всего лишь в соседнюю комнату, но ей уже не хватало его.
И вот скажите мне, куда делись ее сомнения и метания? Где же мысли о муже и некрасивом моральном облике Анны Карениной? Сидит счастливая чужая жена на соседском диване и от радости чуть не плачет.
Митька уже бежал обратно с носками в руках, грохнулся на коленки рядом с Юлькой и обхватил горячими руками ее ступни.
– Я не замерзла. Не успела. Ты быстро прибежал, – говорила Юля тряским голосом, понимая, что ничего более приятного с ней еще не происходило.
У Мити очень горячие руки, и руки эти согревали ее ножки и всю ее сразу. Чудо? Вероятно. Это непонятное для Юльки явление удивительным образом затронуло все ее нервы. Говорят «нервы напряжены до предела», вот и Юлька замерла от простого прикосновения и дошла до какого-то неведомого предела. Митька понял сразу, что Юлькино настроение изменилось, и посмотрел прямо ей в глаза.
– Юль…я тебя не отпущу сейчас. Хочу, чтобы знала
Москвичка вздрогнула, но глаз не отвела.
– Не отпускай, Мить…
Широков услышал, хотя и сказала она это очень тихо, боялся верить своим собственным ушам.
