– Вот просила же, не будить! – мадам Шульц присела рядом с Юлей. – Дорогая, не вставай. Тебе сейчас нельзя. Мы испугались и пригласили Семена Петровича. Он просил дать тебе отдых и никуда не пускать.
Семен Петрович доктор, профессор на пенсии. Жил в соседнем подъезде и иногда консультировал старушек Собакевич, когда те начинали капризничать и не верили Юленьке, что все будет хорошо.
Вокруг Юли родные лица. Печальные Доры и Фиры и серьезное, нахмуренное, Ирины Леонидовны. В дверях показалась Светлана в чашечкой китайского фарфора в руке.
– Юленька, я не хотела их звать, но они сами пришли, честное слово. Там у вас что-то громко было сегодня. Ты когда ко мне вошла, у Киры голосила дамочка. Я даже не стану спрашивать, что произошло.
– Юль, выпей. Это настойка успокоительная, – Светочка приподняла Юлькину голову и влила ей в рот горьковатую жидкость. – А теперь ложись и отдыхай.
Ну, отдыхать, положим, сложновато, когда восемь пар глаз смотрят на тебя. За нее волновались и оберегали сейчас, словно родное дитятко. Юлька оглядела всех внимательно, а потом не перенесла откровенной их доброты и заплакала, чем и спровоцировала кудахтанье, возгласы и даже ругательства.
– Ира, вот что ты, в самом деле? Зачем про дамочку?
– Закрой рот, Фир! Для чего было шуршать? Не дала Юле выспаться!
– Девочки, не ссорьтесь, – занервничала Дора.
– Так, тихо! – скомандовала Светочка и подсела к Юле, потеснив с собственного дивана Джеки. – Юль, он тебя ударил? Обидел?
Юлька только головой помотала. Соседки переглянулись.
– Сказал, что уходит от тебя?
Снова отрицательное мотание Юлькиной головы.
– Ты его бросила? – вопрос Дора задала, а сама дыхание затаила.
– Я не знаю! – и Юлька упала на подушку.
Три дамы переглянулись снова и помолчали немного. Могли бы и много, но Фира, неугомонная сестричка, не смогла удержать в себе любопытного чёрта.
– Деточка, что произошло? Нет, мы не настаиваем на ответе, но волнуемся. С тобой плохо, дурно, а мы не знаем, что случилось.
Юлька утерла слезы, вздохнула и выложила соседкам все, как на духу. Забавно, что по ходу повествования их лица веселели и становились все довольнее и довольнее. В конце Ирина даже улыбнулась, чем и удивила Юлю.
– Ириночка Леонидовна, почему вы смеетесь? Надо мной, да? Пожалуй, следует плакать. Я такая …такая.. – Юля обессилено замолчала и уставилась в потолок.
– Аминь! – Дора перекрестилась. – Фирочка, завтра пойдем в церковь и свечки поставим. Купим самые большие!
