— Я еще никогда не встречала таких умных и интересных людей, Ань. Даже в МГУ.
— В МГУ у нас одни зануды были, — смеется. — Что, запала на него, да?
— Нет! — спешу заверить. — У меня к нему исключительно профессиональный интерес. Я журналист, а он министр. Никольский должен стать моим источником. Но просто он оказался на удивление интересным человеком.
— Так как встреча прошла, расскажешь?
— Хорошо. Мы перешли на «ты». Поужинали, потом он довез меня до дома.
— А почему ты дрожишь? — оглядывает меня с головы до ног и обратно.
— Не знаю… — откладываю телефон на стол и облокачиваюсь на стену. — Ладно, — выдыхаю. — Это была деловая встреча. Она прошла нормально. Лучше, чем я ожидала. Надеюсь, в дальнейшем я смогу использовать Никольского, как мне надо.
— Так ты на него запала или ты хочешь использовать его как источник информации в рабочих целях? Ты уж определись.
— Он для меня лишь источник информации, — твердо заявляю. — Не более того. Пока Никольский министр, он мне интересен. Как только он перестанет быть министром, потеряется и мой интерес к нему. Он, скорее всего, будет готовить реформы, которые озвучат после президентских выборов. Мне нужно первой достать эти реформы и первой о них написать.
— И как ты их достанешь?
— Найду способ.
— Какой?
— Я сделаю для этого все возможное, — обещаю, скорее, самой себе, чем подруге. — Даже украду, если потребуется.
Аня прыскает от смеха.
— Вот ты смеешься, а мой коллега Паша все время ворует документы.
— Как?
— Приходит на совещание, например, в правительство. Там чиновникам раздают папки с документами. Журналистам их не дают. Паша сидит до конца совещания, а потом, когда все расходятся, подходит к столу и хватает документ.
— А что будет, если его поймают?
— Один раз поймали. Закрыли ему проход в правительство на два месяца. А еще однажды Паша брал интервью у какого-то замминистра, и во время интервью этого замминистра позвал к себе министр. Он вышел из кабинета, оставив Пашу одного. Естественно, Паша этим воспользовался и сфотографировал все документы на его столе. Две недели потом писал по ним статьи, а пресс-секретарь билась в истерике и не понимала, кто ему их слил.
— Но это же не этично! — возмущается. — Алена, у нас на журфаке целый курс был посвящен профессиональной этике журналиста! Ты забыла, что ли?
— Ань, нет этики в реальной профессии. Паша ворует документы и поэтому он самый лучший журналист в нашей редакции и на рынке в целом. Его какие только газеты не переманивали. Яна ему каждый год зарплату повышает, чтобы не ушел к конкурентам.
