Юна смотрела прямо в лицо, ещё сильнее прильнув ко мне, и я уже не мог оторвать от нее взгляда. Слишком близко! И слишком откровенно… Я чувствую чужое тело и прерывистое дыхание. Сердце от этого норовит выскочить через горло.
Говорят, я похож на кремень. На самом деле это не так. Я тоже ношу маску. Надеваю личину холодности и безразличия. Защищаюсь от лживого мира, фальшивых улыбок и откровенно заискивающих людей. Поэтому так строг с ней. Мне всё время кажется, что ее привязанность следствие многолетней привычки.
Она путает тёплое отношение к другу детства и состояние влюбленности. И меня эта мысль ранит больнее всего. А ещё мне неприятно видеть её маску… Я насмотрелся на лицемерие вокруг до тошноты! Уже не терплю фальшь на подсознательном уровне. Для меня маска равна недоверию. Юна настолько не доверяет, что готова притворяться хорошей девочкой, пряча своё истинное лицо?
Я тяжело вздохнул и крепче прижал безвольное тело. Кто из нас ошибся сильнее? Кто сейчас виноват? Уже не поймешь!
— Я же его так люблю! Я не хотела разрывать помолвку… Почему он не отвечает на мои чувства?! Или хотя бы не притворяется ради меня?
Ты даже не понимаешь, что бьешь в самое сердце! Я не кремень, больше не выдержу. Склонившись к ней, осторожно целую в губы. Сильный запах выпивки меня не смущает. Рад, что пьяна. После слов о разрыве помолвки Юна в трезвом виде вряд ли согласится на поцелуй. Так что, я ещё и негодяй — пользуюсь невменяемым состоянием девушки. Потому что… очень хочу этого.
Хочу украсть ее первый поцелуй, считая его принадлежащим мне по праву. Это неправильно, я понимаю. Но она слишком доступная сейчас, слишком желанная. Трудно удержаться, когда губы любимой раскрываются тебе навстречу. Осторожно перебираю их своими губами, как лепестки роз. Моя хорошая, моя глупая пьяная девочка! Ты просто не разглядела меня сквозь маску…
— Господин, мы приехали! — Фам смущенно смотрит в зеркало заднего вида и тут же отводит взгляд.
Напоследок глажу непослушные волосы Юны, мысленно прощаясь. Возможно, она больше никогда этого не позволит.
— Мне помочь, господин?
— Не нужно. Я сам, — встаю и открываю перед Юной дверь автомобиля.
Выходить она не спешит. Приходится вытягивать за руку, как упрямого ребёнка. Да и на ногах она уже почти не стоит. Теперь я её ноги и опора.
— Ты точно здесь живешь?
Юна прищуривается, а затем тыкает пальцем в освещенную фонарями лестницу. Окидываю дом беглым взглядом. Комфортабельный коттедж с несколькими спутниковыми антеннами на крыше и автономным энергоснабжением — с улицы хорошо видны батареи, улавливающие свет ближайшей звезды. Недешевое удовольствие. Впрочем, моя маленькая аристократка заслуживает такого убежища за городом. В этом доме только один изъян — она пользуется им втайне от меня.
