Все свои усилия женщина прилагала для того, чтобы спасти эльфийский народ. Не всегда у неё получалось. Иногда императрица напоминала себе одинокую свечку среди мрачного поля, которую нет-нет, да и погасит холодный зимний ветер… С каждым днём было всё больше смертей. С каждым днём всё больше эльфов прибывало под стены великого города. Они молили о спасении… Или хотя бы о том, чтобы увидеть Миру, посмотреть на неё хоть раз перед своей смертью…
Однажды вечером императрица сидела за столиком на широком балконе и писала бумаги. Справа от неё открывался вид на чёрный город и отдалённую гавань, над которой сияла яркая белая луна. Было тихо. Только ветер время от времени дёргал за бумажки. Женщина прижимала их локтем и скрипела пером о пергамент.
Вдруг, прозвучали шаги. На балкон зашла тёмная фигура. Императрица приподняла взгляд и улыбнулась. Её лицо, освещённая единственной свечкой, испещряли тени, отчего оно казалось необыкновенно уставшим:
— Надо стучать, — произнесла Мира.
— Здесь нет дверей, — ответил спокойный голос.
В орел свечи зашёл Меркел.
— Я узнал, кто мешает передаче грузов на север.
— И кто же? — без интереса спросила императрица, снова поворачиваясь к своей бумажке.
— Разбойники.
— Разбойники! — с иронией в голосе воскликнула женщина.
— Кто бы мог подумать, что даже в такие тяжкие времена найдутся жадные до наживы.
— В такие времена их больше всего, — заметил Меркел. — Они видят слабость, и пытаются на ней нажиться, а ещё… — мужчина запнулся.
— Ещё что-что?.. — женщина облокотила голову на руку.
— …Они сами потеряли всё, что у них было.
—…Как прискорбно, — зевнула императрица.
Меркел помолчал пару секунд, а затем спросил:
— Зачем ты это делаешь?
— Что конкретно? Работаю за полночь? У меня бессонница.
— Стараешься спасти других.
Императрица улыбнулась.
— Ты могла закрыться в своём дворце… Переждать. Погибли бы сотни тысяч, но твоя империя бы уцелела. Зачем тебе… Это? Я не понимаю.
— …Потому что Он умер не за мой дворец, — медленно ответила императрица.
— Он умер за весь наш мир. И я не хочу… чтобы его смерть была напрасной.
Меркел замолчал. Он приподнял взгляд и посмотрел туда же, куда смотрела императрица, на тёмный город. Вместе они смотрели на него несколько минут. Затем мужчина повернулся и пошёл на выход. Когда он уже зашёл в тёмный коридор, Меркел вдруг остановился и спросил:
— Ты его любила?
— Немножко.
Мужчина кивнул и вышел.
После этого императрица ещё некоторое время сидела на месте; затем женщина снова взялась за перо и продолжила работу. Она упорно проверяла бумаги и выписывала буквы. В какой-то момент глаза Миры начали слипаться. Ей захотелось проветриться. Она встала, прошлась к балкону и положила на него свой единственный локоть. Сперва Мира смотрела на луну. Затем взгляд её стал опускаться ниже, на бухту, на тёмный город, на собственную руку и на ограждение балкона. Женщина заметила на нём какой-то узор. Раньше, она совсем не обращала на него внимания, потому что работала ночью. Императрице стало интересно. Она схватила свечку и подсветила узоры… Но света всё равно было мало.
