В отличие от детей, взрослые нервничали. Многие были фанатами его отца, проделали долгий путь из Европы и Америки, чтобы увидеть его дом в Индии.
«Странно, — подумал он, глядя, как собака убегает к причалу. — В Америке большинство — христиане, и они во всем. Но тут они — гонимая раса. Не потому ли мой отец поменял религию, хотя его растили как католика?».
Голова повернулась к нему. Аниш напрягся, посмотрел в стеклянные глаза. Копия черных глаз его отца, раскрашенных Анишем, чтобы в них была искра, какая бывала, когда Аппа решал поиграть в шахматы или солитер. Он использовал силиконовую кожу с темными родинками, копиями морщин.
— Не переживай, — сказал Аниш тихо, чтобы гости не слышали. — Я разберусь со всем, Аппа.
Он накрыл руки робота своими, ощущая синтетические волоски на силиконовых костяшках отца. Механические пальцы сжались, как делал Аппа, когда Аниш приходил к нему ребенком после кошмаров. Аниш помнил кошмар об отце, отправившемся к водопаду. Он не вернулся.
Звонок в дверь. Аниш спустился, чтобы ответить. Высокая платиновая блондинка нервно стояла там, отгоняя комаров. Пыль и грязь реки покрывала ее синие кроссовки и черные джинсы.
— Жанет Оверсайт, — Аниш обрадовался знакомому дружелюбному лицу. — Писательница из Блумсбери. Пишете книгу о моем отце. Какой приятный сюрприз!
Она улыбнулась.
— А вы, должно быть, Аниш. Я пришла за информацией для последней части.
— Конечно. Заходите. Будете кофе?
— Хотела бы. Во рту еще пожар от обеда. Очень острая речная рыба.
— Полагаю, водитель лодки вам не сообщил.
— Он извинился.
Он повел ее внутрь, направляя к знаку «Пожалуйста, разувайтесь». Она сняла кроссовки и почесала лодыжку другой ногой. Ее белые носки были мокрыми от пота и влажности путешествия по реке.
— Как прошел путь? — спросил он.
— Хорошо. Хотя было жарко.
— Да, — виновато сказал он. — Стоило приехать зимой, тогда тут лучше и прохладнее.
— Зимой цены на самолет выше. Блумсбери возмещает траты на путешествия, но я не хочу, чтобы они думали, что книга будет стоить им миллионы.
— Ваше право путешествовать, когда удобнее, — сказал он. — Книга будет продаваться, потому что она о моем отце. Я помню, как вы прибыли в дом Аппы в Лондоне. Вы все еще пьете кофе с молоком и без сахара?
Она кивнула.
— Спасибо.
— Угощайтесь идли, — Аниш предложил ей парочку. — Мина делает свежие каждое утро.
Она осторожно взяла лепешки. Она попробовала их с вопросом на лице, и он добавил на ее тарелку пряности и сказал ей обмакнуть идли в желтый порошок. Когда ее глаза стали красными, полными слез, он предложил ей воды.
