- Вот как! - улыбнулся нарком. - А способности такие у вас есть?
Опустив голову, Ляся молчала.
- Что вы скажете, товарищ Герасим? - спросил нарком.
- В "Петрушке" она толк понимает, Анатолий Васильевич. Сам видел. Учиться балету - желание страшное. А про остальное не скажу. Спросите, Анатолий Васильевич, товарища Пепса: он давно ее знает по цирку.
- Товарищ нарком, разрешите доложить: Ляся будет велики артист, - положил Пепс руку на/сердце и тотчас же опустил ее опять.
- Буду рад, если ваше предсказание исполнится, - кивнул Луначарский. Хорошие артисты нам нужны не меньше, чем хорошие учителя, инженеры, ученые. Владимир Ильич не устает мне напоминать:
"Искусство - для народа". А знаете, товарищ Пепс, мы ведь с вами в какой-то степени старые знакомые. Не то в девятом, не то в десятом году я от души аплодировал вам, когда вы с таким блеском положили на обе лопатки зазнайку Карадьё, французского чемпиона В Париже это было, в цирке. Помните такой случай?
- Так точно, товарищ народный комиссар, помню.
- Вот видите. Там гастролировала тогда великолепная русская гимнастка Елизавета Горностаева. Фамилия-то какая... царственная...
- Это была моя мама, - сказала Ляся.
- Вот как! - воскликнул нарком. - Ну, если вы восприняли от своей матери не только ее красоту, но и талант, быть вам великой артисткой.. А теперь, голубчик, - повернулся он опять к Пепсу, - извольте объяснить, почему вы не выполнили мою просьбу, почему не приехали в Москву?
- Я хотель приехать, товарищ народни комиссар, - жалобно заговорил Пепс, я уже совсемь приехаль, но мой Артиомку схватил гетманец. Я поехаль отнимать Артиомку - и пошель Красная Армия.
- Кто такой этот Артиомка? - заинтересовался нарком.
Пепс как мог объяснил, опасливо поглядывая на Лясю. Рассказал он и о том, как писали молодые партизаны Луначарскому письмо и просили "определить
Артемку к театральным профессорам в обучение на артиста в мировом масштабе".
- Ну, и нашли вы своего Артемку? - спросил нарком.
У Пепса задрожали губы.
Герасим пугливо оглянулся на девушку и тихо сказал:
- Нет, Анатолий Васильевич, парень, наверно, погиб. Его утопили белые... Он опять глянул на Лясю и поморщился, как от зубной боли: девушка уронила голову на руки и беззвучно плакала.
- Да, да... - сказал нарком, поправляя пенсне. - Да...
Когда все поднялись, чтоб уйти, Герасим спросил:
- Так как же нам это оформить, Анатолий Васильевич?
- А зачем оформлять? - ответил нарком. - И Пепс и Ляся поедут в нашем вагоне.
