В кафе сделан отдельный небольшой зал для детей, отгороженной стеклянными стенами. Сегодня, по ходу, у кого-то день рождения – везде висят плакаты с поздравлениями, клоун веселит толпу детишек, а трое молодых мамочек водят с малявками хороводы. Мажу взглядом, так как чужое веселье раздражает еще больше, и продолжаю свой путь.
Мою руки, после чего поднимаю взгляд на собственное отражение в зеркале. Да, Леха, что-то ты сдал в последнее время, дружище. Может, хватит уже страдать? И настало время взять себя в руки и не раскисать.
Горько усмехаюсь, разворачиваюсь и подхожу к двери. Не успеваю открыть ее на всю ширину, как слышу снизу детский голос:
– Ой! – опускаю взгляд и наблюдаю за маленьким мальчиком, который, наоборот, задирает голову вверх, при этом трет ушибленный лоб. – Дяденька, аккуратнее.
Пару букв малыш не выговаривает, поэтому его речь звучит смешно. Я присаживаюсь на корточки, чтобы наши глаза находились хоть немного на одном уровне.
– Извини, я не хотел, – улыбаюсь мальчику, потому что его скривившаяся физиономия вызывает еще большее веселье.
Мы смотрим друг другу в глаза. Малыш перестает тереть лоб и как-то слишком внимательно рассматривает мое лицо. Через несколько секунд растягивается в улыбке и произносит:
– Я тебя уже видел!
Давненько меня никто не вводил в ступор, а тут прямо дар речи пропадает напрочь.
– Что значит, видел? – отмираю через какое-то время, пристально глядя на мальчика, который не успевает ответить, так как наш диалог прерывает женский голос:
– Марк! Вот ты… – пауза и уже намного тише: – Куда запропастился.
Я медленно поднимаю голову вверх, а сердце внутри замирает, почти переставая биться.
Этот голос я узнаю из тысячи.
Мы не виделись почти пять лет. Она изменилась – повзрослела, похорошела, стала молодой красивой женщиной. Не то, что в двадцать один – хотя и тогда она привлекала мужские взгляды своей необычной красотой, чем вызывала во мне кучу ревности.
Длинные черные волосы падают ровными локонами на плечи, темно-карие глаза, как и прежде, живые и яркие, правда, сейчас не блестят, а бегают из стороны в сторону.
Странно, с чего вдруг?
Ника Крестовская – моя первая настоящая любовь, и в последствии мой ночной кошмар. Слишком долго я избавлялся от наваждения, ее образа в голове и постоянных воспоминаний. Она долго приходила ко мне во сне, дразня своим прекрасным телом и взрывным характером.
Какой же я был идиот, что поверил ей когда-то!
