Со злорадством осадила распустившего слюни парня, сообщив ему, что я не стриптизерша. Ну, он и отсел от меня практически сразу после этого заявления. Баба с возу – кобыле легче. Мне иногда кажется, что они приходят просто скоротать вечерок.
Не то чтобы мне было жалко родительскую еду, но все равно как-то обидно. На самом деле я, может, и не против, чтобы меня сосватали нормальному жениху. Мне двадцать девять, и я вполне созрела для отношений. Нормальных. А не это вот все… Поэтому ситуация не из приятных.
Почти такая же, как и заявление о моем ожирении. Пришлось с древним доктором спорить. Доказывать, что нет во мне почти девяноста килограммов. Шестьдесят с хвостиком. Ну, со средним таким хвостиком.
А он все стоял на своем и раздел меня едва ли не до трусов. Закралось сомнение, что он просто хочет на меня попялиться. Но не спрашивать же старого человека о таком?
В итоге поругалась с ним, притащила от ошалевшего терапевта электронные весы и ткнула пальцем в правильную цифру. А его металлического монстра с ручным приводом советской эпохи посоветовала выбросить.
Вторым ударом для меня стал невролог. Я полагала, что после суток в психоневрологическом диспансере с подобными специалистами будет покончено. Но что-то пошло не так. С какого-то то перепугу он принялся крутить и вертеть мне конечности. Хотя это должен был делать хирург.
Но тот, хвала сломанным весам, был занят моим раздеванием и поиском истины: купить новый прибор измерения за свои деньги или мучить сомнениями народ на казенном.
Больше всего я боялась, что заметят мои проблемы с рукой и коленом, которое спустя неделю относительного покоя и лечения ударными темпами вело себя сносно. Но вот появился невролог и стал осматривать меня, словно летать я собиралась, махая ручками и ножками, а не на самолете.
Когда его исследование дошло до плечевого сустава, пришлось зажмуриться, чтобы искры из глаз не посыпались прямо на въедливого докторишку. И пока я бледнела и краснела от боли, он что-то там бубнил и скрипел своей перьевой ручкой.
Как мне удалось сохранить лицо и не взвыть от этих ощущений, навсегда останется для меня секретом. Возможно, помогло то, что мысленно я представляла, как кручусь на пилоне в собственной новой студии с окнами в пол на самом верху какой-нибудь башни в Сити.
Хвала небесам, осмотр завершился и мне наконец-то выдали заключение. Желания идти теперь на работу и, собственно, работать, не было никакого: умеют местные костоправы создать мотивацию, ничего не скажешь
