На станции Канибадам всегда покупали книги, дефицитные в России. Книжный бизнес еще не процветал в описываемые времена, но для родных и знакомых московские почтовики постоянно привозили литературу местных издательств Ирфон, Мектеп, Укитувчи. В отличии от России, в киосках свободно продавались Дюма, Дрюон, Пикуль, Майн Рид. И т.д.
– Подъезжаем к Коканду – прокомментировал Виты Снопок – столице бывшего ханства. Его обширные владения простирались вплоть до Кзыл-Орды, тогдашней Ак-Мечети. В Коканде самая вкусная вода на всем пути. Дальше – Фергана и Андижан.
– Да знаю, ездил – лениво отозвался Виталий.
– Ну если знаешь, ответь, кто родился в Андижане?
– Полно народу родилось.
– Темнота, в Андижане родился 14 февраля 1483 года Мухаммад Бабур, потомок Чингизхана и внук Тимура, основатель империи Великих моголов, завоеватель Индии.
Ферганская долина просматривается в ясный день от Тянь-Шаня на севере, до Памира на юге, точнее, от Чаткальского хребта до Алайского.
На подъезде к Маргеллану абрикосы пришлось выбросить. Живот действительно крутило, а переспелые ягоды стали расквашиваться в кашу. От рези в животе, Виталий едва проворачивал коромысло ворот кладовой. После пятого посещения туалета полегчало и, недалеко от Андижана, уже вечером он решил выяснить, шутит Витек об Индии, или говорит серьезно.
– Вить, какие в Индии монголы?
– Во-первых не монголы, а моголы, хотя строго говоря это одно и тоже. Во-вторых, учился ли ты в школе?
– Все учились.
– Я тебе даю гарантию, что проходил про них. Хотя нет, скорее пробегал и ничего не заметил.
– Ну, не помню совсем.
– Да какже, Бабур, Акбар, Шах Джахан, Тадж-Махал… Аурангзеб все испортил, и империя Великих моголов прекратила свое существование.
В истории «Бубновый Король» был чуть острее валенка, или дуба, поэтому недовольно проворчал:
– Акбарин какой-то, Махал, что-то я про Махала слышал, но не помню, когда и где он правил.
Снопок чуть не задохнулся от возмущения:
– Вот ты точно похож на Акбарана, а Тадж Махал, это великий дворец в Агре.
К счастью, Виталий не вник в смысл сказанного, и они не поссорились…
До Джалал Абада оставались две большие станции – Ассаке и Кара-Су.
Ишачек, запряженный в арбу, стоил три рубля, мотороллер «Муравей» столько же. От рынка до вокзала пять минут ходьбы, но с грузом двести пятьдесят-триста килограммов передвигаться пешком нереально, а ослик доставлял товар в те же пять минут. Два-три набега на рынок по духоте и летнему пеклу Ферганской долины и можно спокойно рассортировывать коробки и ящики с овощами и фруктами, предназначенными к будущей продаже. На обратной дороге, начиная с Оренбурга, товар расходился на ура. Помидоры покупали за рубль килограмм, а продавали по три, имея за рейс под триста рублей прибыли, плюс четыреста рублей зарплаты (что далеко не предел), поэтому маршрут на Джалал-Абад считался самым денежным и престижным.
