Перспектива улицы с таким названием, сильно полиняла. Многие уехали, оставшиеся старели на глазах, даже грачиные стаи ополовинились.
Перед входом в магазин порхали бабочки, шакалил Пират и нес очередную ересь слегка пригнутый годами Митька, на короткое время покинувший свой пост и завладевший вниманием двоих лиловолицых алкашей – приятелей Пирата:
– Когда распяли Христа, после него осталось двенадцать апостолов, плюс Машка, которая, Магдалина. А, вот Карл Маркс помер, так, на кладбище пришли одиннадцать остолопов. Как говорят спортивные комментаторы – налицо явный проигрыш.
Алкаши вяло кивали, не вникая в суть разговора и безнадежно посматривали на карманы инвалида, который никогда и никому денег не ссужал. Трокнутый годами одноногий здоровяк, не обращая внимания на похмельное состояние бедолаг, с их зыбкой возможностью опрокинуть очередной стакан, продолжал их донимать:
– Что же вы, братцы, не женитесь? – и, подпустил лести:
– Такие завидные женихи.
Мужичок, чуть повыше ростом, с остатками интеллекта в глазах, печально промолвил:
– Да на ком женится-то? Все э,мм, женщины переехали куда глаза глядят, нету никого незамужних.
– На безбабье, любая, в очереди магазинной склочная жаба -баба. О! Сейчас вы разживетесь.
Ситне-лиловые завертели головами, ожидая увидеть, не принцессу, конечно, но хотя бы заурядной внешности женщину, но кроме подходящего с бугра Перспективной улицы Виталия, никого не узрели. В Отличии от них, «Пират Степанович» отреагировал моментально. Приторно улыбаясь, он преградил ему путь:
– Король наше почтение. Ты нас прямо выручил, не хватает всего рубля. Я отдам, ты же меня знаешь.
– Бубенный, не жмись – поддержал одноглазого Митька, еще абсолютно не догадываясь, к чему приведет эволюция прозвища Виталия.
Тот, уничтожающе оглядел сверху вниз малохольного пирата:
– Уйди с дороги, сморчек.
Оскорбленный корсар, по-петушиному выпятил грудь:
– Я такой сморчок, что, если сморкнусь – ты в соплях утонешь.
Инвалид дипломатично сгладил напряженную атмосферу:
– Виталий Михайлович, у тебя день рождения сегодня, я-то помню. Окажи милость ребятам, а они «хряпнут» за твое здоровье.
Бубновый смягчился. Долго торговались, сошлись на двадцати копейках, без отдачи…
В девять утра, в оружейку являлась очередная бригада почтового вагона, следующего в Ташкент с поездом номер 186 – обычным пассажирским, через Рязань, Рузаевку и Оренбург. Получали оружие – старые ТТ, документы, печати, накладные и многое другое, вплоть до финских химических грифелей коричневого цвета, которые оставляли на мокрой, или ледяной поверхности, ярко красный след. Они незаменимы были, при маркировке групп посылок. Все практиканты цеха «Юг», учились работать на тамошней линии.
