По пути к корме Йову и Булфадию то и дело встречались матросы-нежить. Глаза у них были мутные, а кожа — бледно-синюшной. На телах некоторых зияли рваные раны, которые уже никогда не заживут. Гнусные порождения некромантской магии. Но ученик магистра к ним уже успел привыкнуть, хотя до сих пор удивлялся, как Хранитель Барьера терпел подобное кощунство. Учитель был истовым поборником светлой магии и старался пресекать любые проявления темной.
Весь путь оба мага хранили молчание. Булфадий о чем-то размышлял, а Йову просто не хотелось говорить. Он думал о Шквале смерти, гадал, смогут ли они управиться с ним. Заклинаниями Богоподобных Творцов уже давно никто не сотрясал этот мир.
Скрепя деревянными ступеньками, поднялись на квартердек. Зигмунд был уже здесь. Штурман и еще один матрос привязывали руки капитана к штурвалу. Ноги были примотаны веревками к двум деревянным штырям. Толстый канат опоясывал его грудь и был привязан к поперечной балке позади квартердека.
— Как муха в паутине, — криво улыбнулся Зигмунд. Бросил матросу: — Запястья покрепче связывай, а у руля оставь побольше веревки, чтобы я им крутить смог, но только чтобы он не запутался. Да не затягивай так, дубина, а то руки посинеют!
— Хорошо все обдумал, капитан? Ты можешь погибнуть, — предостерег магистр.
— Я никогда никому не доверю штурвал «Девы» во время шторма.
— Заклинание вызовет не простой шторм, а самый сильный шторм, который только может породить природа. Мы, конечно, постараемся обуздать стихию, но риск неудачи все же есть.
— Ну мы еще посмотрим, что за шторм будет. Вы, чародеи, пугать горазды, а как до дела дойдет, так сразу в штаны гадить начинаете.
У капитана настроение отличное, понял ученик Хранителя Барьера. Поначалу матросы-нежить его совсем не радовали, но когда он увидел, что те без устали могут работать сутки напролет, улыбка на его лице стала становиться все шире и шире. Он даже начал подшучивать над подопечными, что если те будут плохо выполнять свои обязанности, то он лично перережет им глотки и попросит Нондера воскресить их. Увы, но остальной экипаж барка не разделял энтузиазма Зигмунда. Ходячих мертвецов боялись и старались по возможности держаться от них подальше.
— Все помнят свои роли? — спросил Булфадий. Внешне он спокоен, но Йов чувствовал, что учитель волнуется не меньше его.
— Моя роль не меняется вот уже тридцать лет. Я управляю кораблем, — ответил капитан.
— Не просто управляешь, а стараешься изо всех сил, чтобы мы не сбились с курса.
