Ибрагил тоже был здесь. Огромный, с пол человеческого роста молот казался тростинкой в его могучих ручищах. Девочка отчетливо увидела, как здоровенный набалдашник размозжил голову одной кере, а другой перебил спину. Раненые гарпии жалобно пищали и расползались в стороны от разящего молота, где их добивали другие матросы.
А вот на сцене боя появился и Бен-Саллен. Вытащил из кобуры огнестрел, прицелился. Раздался оглушительный выстрел — и в пяти шагах от девочки рухнула мертвая кера. Снова выстрел — и еще один труп, чуть дальше. Сзади к следопыту подобрались две бестии, и он, словно почуяв их, быстро убрал огнестрел обратно в кобуру и резко выхватил катаны из заплечных ножен. Развернулся и, ловко уйдя от когтистой лапы, рубанул наотмашь, отсекая эту самую лапу. Кера жалобно запищала и быстро замахала крыльями. Взмыла ввысь, раненая и испуганная. На следопыта бросилась другая бестия, но едва подлетев к нему, упала, разрубленная надвое.
— Ах вот ты где! — раздался испуганный голос Деваны. Женщина появилась откуда-то сбоку. Подбежала к девочке и схватила ее за руку. — Пойдем отсюда. Пойдем скорее!
Над головой Айлин, чуть не задев макушку, пролетела крылатая бестия. Девана лихо вскинула лук, из колчана на поясе ловко выхватила стрелу, наложила на тетиву. Раздался треск, потом свист, и почти скрывшуюся в тумане керу пронзило насквозь.
— Нет! Постой! — замотала головой девочка, подняла руку, указывая на то место, куда гарпия утащила лютниста. — Там Талли. Мы должны помочь ему.
— С ним все кончено. Эти твари не церемонятся со своими жертвами.
— Нет, он жив. Я видела. Он там, наверху. На реях. Помоги ему, пожалуйста.
Лесная Фея задержала на Айлин взгляд, потом кивнула.
— Где он?
— Вон там. — Девочка снова подняла руку.
Женщина посмотрела вверх, прищурилась.
— Вижу. — Девана снова наложила стрелу, с хрустом натянула тетиву, закрыла левый глаз. Мышцы на правой руке напряглись так, что покраснела кожа и вздулись вены.
— Только не попади в него. — В непонятном мельтешении наверху девочка не могла разглядеть ни Талли, ни гарпию.
«Он не умрет, — внезапно раздался рядом спокойный голос Бельсимора. — Хотя раны его будут страшны, как море во время шторма».
Свист. Стрела рассекла мглу и попала прямо в середину этого мельтешащего клубка. Талли в обнимку с керой полетел вниз. Рея, за которую он зацепился, отломилась, но его все еще держала веревка. Бестия шмякнулась о палубу, несколько раз дернулась, словно пытаясь встать, и затихла. Древко стрелы торчало из спины, а под керой быстро растекалась темная лужица. Лютнист же повис на веревке, как грузло на удочке. Руки болтались безжизненными тонкими прутьями, лицо залилось красной краской, щеки и лоб в кровавых ссадинах. Вся одежда изодрана в клочья.
