С решительным видом он перенабрал номер и вновь приложил смарт к уху, не желая использовать ни громкую связь, ни тем более видеозвонок.
— Вайс… — сказал он, после небольшой паузы ожидания. — Да, да, всё отлично. Сам как? Ага. Нет, всё ещё ищем. В общем у меня личная просьба, друг. Пусть твои ребята последят за складами Гримса с реки. Да, чтобы с этой стороны они не смогли ничего вывезти незамеченным. Ну или если что-то скинуть в реку попытаются. Нет, я не сгущаю краски. Как говорится, надейся на лучшее, готовься к худшему. Спасибо. Все спецразрешения я постараюсь получить как можно скорее.
Майл, чему бы удивился не только Тор, но и его детективы, с явной неприязнью наблюдал за гостями из окна офиса. Директор Ал Моран приказал ему сделать всё возможное, чтобы незваные гости оставили склады в покое. И конечно же, в случае обнаружения Купола, следовало ликвидировать угрозу, не считаясь с рисками. Пока что получилось отвадить назойливых людишек, но они вернутся. Внезапно осенившая его мысль заставила меза выйти в приёмную.
— Мара, дай указание уборщикам срочно вычистить все склады, — приказал он секретарше. — Пусть начнут с большого и… нет. Нет, не нужно, я сам всё сделаю. Если полиция вернётся раньше моего возвращения, придержи их здесь и не пускай даже с разрешением от властей. Ясно? — почти бегом покинул он офис.
— Сделаю, — равнодушно кивнула ему вслед Мара.
Дождавшись, когда начальник уйдёт достаточно далеко, она набрала знакомый номер. На лице меза, пока она слушала гудки в трубке, появилась озабоченность.
— Это Мара, да, передай Алу, что у нас проблемы, — ровным, спокойным голосом сказала она, когда ей ответили. — Один из детективов похоже залез в склад над Куполом. Нет, его здесь не нашли. Непонятно. Ты думаешь? Да нет! Вряд ли полиция столь хитра, что станет придумывать такие сложные ходы. Ага. Они ушли, но обещали вернуться, Майл побежал чистить территорию. Угу, хорошо, прослежу.
Она неторопливо, с задумчивым видом, положила трубку и подняла со стойки зеркальце. Убедившись в безупречности макияжа, красавица коварно улыбнулась самой себе.
Марка
Он очнулся в полумраке пещеры и понял, что всё ещё жив. Лежал на холодном, каменном полу, а боль обволакивала израненное тело. Ему казалось, что если он даже попытается пошевелить рукой или ногой, то эта боль многократно усилится. Поэтому поначалу он лишь пошире открыл глаза и осмотрелся. Первое, что увидел вверху, была небольшая брешь в куполе, через которую он сюда и попал. Солнечный свет лишь слегка рассекал сумрак его темницы и дарил надежду, надежду на спасение. Для осмотра самой пещеры ему понадобилось повернуть голову и тысячи злобных искр рассыпались перед глазами. Он зажмурился, а когда вновь открыл глаза, увидел лишь глухую стену. Повернуться в другую сторону стоило ещё больших усилий, но и там была лишь покрытая трещинами стена. Для того, чтобы окончательно убедиться в отсутствии иного выхода, кроме бреши над головой, несчастному нужно было приподняться. Отчаянно желая освободиться, он сделал попытку повернуться на бок, но тело пронзила такая боль, что он тут же сдался. Эта боль волной прошлась от спины к ноге и вернулась, ударив в и без того ошалевшую от страданий голову. Он был в сознании, но всё, на что был способен, — стонать и проклинать. Не желая сдаваться и собрав остатки своей воли, он вскоре попытался вновь, но ожидаемо проиграл, провалившись в бездну болевого шока. Его начало лихорадить, а с губ бесконечным потоком нёсся бред умирающего.
