— Ты вот о сыне, — остановил бурный поток не то откровений, не то фантазий собеседника детектив, — а если бы кто-то вот также пытал, издевался, бросил умирать, а после унёс с собой его указательный палец? Ну и при встрече рассказывал бы тебе вот такие истории про не мог иначе и меня заставили. Ты бы ему что…
— И этим зверем был бы я, не сомневайся, — не задумываясь выдал убийца. — Именно поэтому я не стал объявляться и исчез из их жизни. Я не могу контролировать себя, Тор, никак не могу. Он вернётся и откажется от каждого слова, но ты запомнишь. Позаботься об Арме и…
Внезапно умолк помрачневший мужчина, опустив взгляд на сковывавшие его руки наручники. В его глазах появилось недоумение.
— И что? Что и? — поторопил его Тор, желая узнать хоть какие-то полезные подробности до появления адвоката.
— И? — уже с ненавистью посмотрел на детектива тот, кто назвался Хорстом. — И лучше бы ты убил меня, дурень. Я обязательно выйду на волю и не остановлюсь. Только смерть могла прекратить всё это, но он не позволит мне умереть. Он во мне, понимаешь? Он — это я и я — это он.
— Ну, если ты до сих пор помнишь о сыне и понимаешь, что вершил зло, — осторожно подыграл собеседнику Тор. — Я обещаю, что помогу твоему пацану, но ты расскажешь о всех своих преступлениях. Ты расскажешь и признаешь свою вину.
— Хмм… Что ж, это справедливый обмен, — согласился Улис, назвавшийся Хорстом. — Хорст Кант по сути и так давно мёртв, а вот с настоящим Улисом Мароном сложнее. Но эта история тебе неинтересна, Тор. Ты ведь не поверил ни одному слову, играешь в хорошего детектива и ждёшь добровольного признания. Но ты проверишь, проверишь и убедишься. А после мой сын станет для тебя условием нашего договора. Я уверен, даже после моей смерти, а до неё ещё очень долгий срок, ты не нарушишь данное мне слово. Но он будет сопротивляться…
— Какая тебе разница верю-не верю? Сделка выгодна нам обоим. Я получу повышение, ты перестанешь волноваться о сыне.
— Согласен. — вновь просиял его собеседник, вернув себе наглость и шутливый тон. — Полагаю, руки пожимать не станем, а?
— В жопу иди, тварь! — не сдержался Тор.
Они бы безусловно продолжили обмениваться любезностями, но адвокат прервал их задушевную беседу.
Как и обещал, Улис или Хорст признался во всех преступлениях, раскаялся и ему светила смертная казнь. Детектива Тора Омели повысили до первой ступени, и он надолго стал городской знаменитостью. Потом был суд, на котором убийца вытворил такое, что его направили на обследование в клинику. Там преступник был признан невменяемым и помещён в палату для особо опасных больных. Тор несколько раз навещал зверя в той клетке, чтобы убедиться в надёжности замков и прилежности охраны. Детектив был абсолютно уверен, что монстр сгниёт в том жутком месте и уж точно не выйдет на свободу до самой своей смерти. Прошли годы, и вот уже шеф полиции северного участка, прямо перед своим уходом на пенсию, узнаёт о такой милости остарских властей. Уже многие преступники, получив помилование, отправились на Данаю. О преступном мире той далёкой планеты новостей не было. Тор совершенно не видел смысла в таких решениях, ведь исправиться могли немногие. Особо же он переживал за семью дочери.
