— Хм, — выдал темноволосый, чему-то улыбнулся, вернул на прилавок шкуру и посмотрел на меня. — Говоришь ловушки ставила? Какие?
Я опешила. Мы тут соболями торгуем или разбираем охотничьи уловки? Глянула на торговца, он всё ещё проверял шкурки. Что ж, можно и поговорить, но под пристальным взглядом серых глаз жутко смутилась и едва слышно пробормотала.
— Кулёмки. Они меньше всего портят шкурку.
Мужчина кивнул.
— Сама ставила?
— Отец, но принцип знаю и если придётся смогу и сама поставить.
— Значит в лес зимой ходишь? Не боишься? — Взгляд мужчины почему то потеплел, хотя я ждала от него насмешек. Где это видано, чтобы девица с лес на промысел ходила.
— Не боюсь. — Я выдержала этот взгляд, хотя внутри тряслись все поджилки. Ну что там уже с моими шкурами?
Видимо этот же вопрос интересовал и черноволосого.
— И как?
Это уже не мне, это он торговца спрашивал.
— Шкуры отличные, ни единого брака.
Мужчина опять кивнул, словно они до моего прихода спорили на этот счёт.
— Говоришь сама их выделала?
Я пожала плечами.
— А чем ещё заниматься зимними вечерами?
Вообще то выделка была моя не самая любимая работа. Но потом когда мех начинал струиться между пальцами и сиять в свете свечей, приходило понимание что оно того стоило. И такая красота достойна любого усердия.
— Что ж, уговор есть уговор. — Торговец смахнул шкуры в свой мешок и убрал под прилавок.
Я напряглась, вот не верила не верила, что всё так просто. И зачем он охотника позвал? Точно сейчас погонят меня взашей с рынка а шкуры себе оставят. И ведь не докажешь что они мои, на них не написано.
Черноволосый засмеялся.
— Осот отдай ты ей деньги, девчонка сейчас заревёт, думает ты её ограбить хочешь.
— Что-о-о-о? Ограбить? — Взревел купец. — Да чтобы я…
И тут он увидел моё лицо и разом успокоился.
— О боги, ты и правда так подумала?
Я замотала головой, не желая признаваться.
— Подумала, подумала, — вместо меня ответил черноволосый. — Взял из рук купца кошель, развязал высыпал на ладонь золотые монеты и протянул мне. — Считай… чтобы не обдурили.
И опять засмеялся. Купец побагровел как буряк, а потом сдулся и они оба захохотали. Кажется это их какая-то давняя шутка. Я же трясущимися руками пересчитала золотые, ну они и тяжеленные. Десять, как и договаривались и сунула в свою сумку. Фуух. Какое это оказывается нервное ремесло — торговля.
— Спасибо вам господа хорошие, — загнусавила я на деревенский манер, поклонилась и попятилась задом прочь, намереваясь затеряться в толпе и по быстрому смыться, пока они не передумали. Сердце продолжало колотиться как ненормальное. Как же я к такому привыкну?
