Она любила своего мужа просто безумно, как говорят — без памяти,— и была счастлива только тем, что может быть рядом с ним. Она ловила те редкие минуты, когда они были вдвоем и наслаждалась ими...
Таким образом, жизнь шла как и должно, размеренно и спокойно. Все — и Андреа, и Эдера, и их подрастающие дети — были счастливы ею, и никто не мог бы не только сказать, но и хотя бы просто подумать, что вскоре в их семье развернутся действительно драматические события...
А началось вес как раз в то утро, едва только Андреа проснулся и спустился вниз.
Эдера, порывшись по карманам, протянула ему несколько полусмятых конвертов.
— Это тебе...
Андреа, не глядя, положил их в свой карман.
— Тебе неинтересно?..— поинтересовалась Эдера, посмотрев на мужа с некоторым удивлением.
Он поморщился.
— Честно говоря, не очень...
— Почему?
— А-а-а,— он махнул рукой,— я ведь заранее знаю, что там будет...
— И что же?
— Деловые бумаги, приглашения на какие-нибудь банкеты, фуршеты, презентации, открытия... — Андреа недовольно поморщился.
—Тебе это не нравится?
Он произнес в ответ:
— Честно говоря, я уже успел от всего этого устать... А кроме того, это очень расхолаживает — после таких вот «деловых» вечеров никак не можешь прийти и себя. И весь следующий день насмарку.
Эдера улыбнулась.
— Честно говоря. Андреа,— заметила она,— честно говоря, ты мог бы быть и более любознателен.
— То есть?
— Ну, я имею в виду, что может быть, на этот раз тебе пишут не твои партнеры или клиенты, а наши с тобой близкие... Люди, которых мы любим. — Может быть. Валерио. Клаудио или Матильда. Ты бы хоть посмотрел на конверт, посмотрел бы на обратный адрес.
— Ну, если бы письма действительно были бы от кого-нибудь из наших близких, ты бы наверняка сразу бы сказала мне об этом,— нашелся Андреа. — Неужели ты не смотрела на обратный адрес?
Скрывать такого обстоятельства не было смысла, и Эдера честно призналась:
— Смотрела — И ты, мой милый, действительно оказался прав: это ни Матильда, ни Джулио, ни Марта, ни...
Андреа поспешно перебил ее:
— Неужели Манетти? Честно говоря, я очень виноват перед ним... Мы ведь тогда, в Риме, в мастерской, даже подрались. Ну, я тебе рассказывал. Хотя...— произнес Андреа и тут же замолчал, будто бы что-то обдумывая.
Эдера пытливо посмотрела на мужа.
— Что — хотя?
— Не думаю, что кто-нибудь из наших родных или близких писал бы письма, — сказал он, словно нехотя.
— Почему?
Андреа принялся объяснять:
— В наше время, время космической связи и тотальной телефонизации письма отмирают. Люди, сами того не замечая, становятся ленивыми.
