На груди должен быть шланг, который соединяет скафандр с системой жизнеобеспечения корабля, но здесь только рубашка и джинсы. Он вышел наружу без всякой защиты. Спасения нет. Вернуться обратно уже невозможно. Всюду лишь стены многоэтажных домов.
Улицы и высотки сгорают в лучах закатного солнца.
Автомобили уныло ползут в бесконечном потоке.
Куда? И зачем?
Поезд метро появляется из-под земли и тащится в сторону побережья. Вибрация и звук распространяются по округе. От шума закладывает уши и ноют десны. Обрывки слов, музыка, сигналы машин, удары дверей, топот шагов и лай псевдо-собак сливаются в единый и непрерывный гул, которым город пугает Ивана.
Торговые центры поглощают толпы людей и еще больше изрыгают обратно. Нигде нет свободного места. Рекламные стенды едва справляются с нагрузкой. Голографические копии нейро-моделей, эффективных менеджеров, видеоблогеров и знаменитостей лезут с советами о том, как заработать кучу кредитов и стать популярным. На фасадах домов светятся сотни экранов. Телевизионные и интернет-каналы жаждут внимания: экстренные выпуски новостей, ток-шоу, записи снов Радость-17, легкое порно и бесконечные сериалы. На каждом шагу рестораны еды и магазины одежды.
Лина берет Ивана за руку и уводит с улицы на парковку торгового центра. Сегодня она в черном, коротеньком платье.
– Ты весь дрожишь.
Девушка гладит его по лицу.
Эта ласка напоминает заботу хозяина о псевдо-собаке. Иван отворачивается в сторону и замечает тени, блуждающие по тротуару. Люди проносятся мимо. Город для них невидимка, они смотрят, но ничего не видят, слушают, но не слышат и не понимают. Двери закрыты. В окнах электрический свет, в квартирах вода из-под крана. Чисто, светло. Кажется, кроме света им ничего и не надо, только чистоты и порядка.
Лина следит за взглядом Ивана и говорит:
– Наш город превратился в руины. Останки большой мечты прошлого.
– В космосе звезды ярче, чем здесь.
– Это плакаты с рекламой и блеск фонарей.
– Я пережил смерть тысячи солнц.
– Может быть больше?
– Я не считал.
Лина задирает голову вверх.
– Нет. Ничего там не видно, любимый.
– Я плыл в тишине. В абсолютном безмолвии, а планета внизу наблюдала за мной. Она сводила с ума. Между нами был только страховочный фал. Я наблюдал, как отдельные облака Млечного пути отбрасывают ясную тень, как зодиакальный свет встречается с лучами звезды над планетой, туманности, которые давным-давно разорваны в клочья, льются кровью, а восходящее солнце похоже на смерть.
