– Оглянись. Вся комната ими забита.
– Здесь виден город.
Михаил давится чаем. На гладкой поверхности чашки отражаются наши костлявые лица. Я замечаю, что больше не похож на человека, а выгляжу, как упырь. Бледный и ужасно худой. Жертва маньяка, морившего меня голодом и сигаретами.
Я говорю:
– Лина нашла меня.
– Я не хотел тебя подставлять.
– Она как письмо в телевизор, которое я не писал и не отправлял, но каким-то странным образом выиграл в лотерее утюг. Она села на кухне и закурила свои сигареты, будто мы просто друзья. Её сиськи скрывались под лифчиком черного цвета, который я видел сквозь тонкую блузку. Он был там, как руки другого мужчины. Раньше я думал у нас с ней могли появиться дом, телевизор, работа, псевдо-собаки, друзья, но с такими бабами, как она никогда, ничего не выходит.
– Звучишь будто кризис среднего возраста.
Михаил берет мою Радость-17 и подключает к серверу. Монитор на стене рябит белым шумом. Время от времени сквозь помехи прорывается изображение пляжа.
Благодаря четкой картинке с поразительно реалистичными цветами и контрастностью, высокочастотным динамикам, расположенным за экраном (описание и технические характеристики продукции могут быть изменены без предварительного уведомления и доведены до сведения потребителей в соответствии с требованиями применимого законодательства) я вижу, как океан набегает на берег. Изображение проникает в сознание, и оно, без малейших усилий с моей стороны, дает мне почувствовать соленый вкус волн, и жаркое, едва выносимое прикосновение солнца, хотя его свет уже на закате и близится вечер. В сумерках темный песок на берегу похож на пепелище после пожара.
На горизонте виднеются горы и белый, выцветший город. Огромный и неживой он медленно поднимался вверх над пустыней. Небоскребы, деловые и развлекательные центры, банки, магазины, скелеты заводов и фабрик, бесконечные плетения многоэтажных домов, собранных в микрорайоны вдоль побережья.
Я делаю небольшой глоток чаю и чувствую привкус мяты, а следом боль в разбитых губах. Хочется закрыть глаза и уснуть, чтобы проснуться в другом месте кем-то другим. Реальность иссекается по краям белыми пятнами. Руки трясутся так сильно, будто я болен неизлечимой болезнью.
Михаил обводит комнату взглядом и говорит.
– Здесь есть проблема, – он стучит костяшками пальцев по застывшей картинке на мониторе, – город другой. Он выглядит меньше. Многие здания находятся не на своем месте, а каких-то и вовсе тут нет. Горы не так высоки и кажутся старше, чем наши. Океан далеко и солнце чужое. Оно уже умирает.
