– Здорово. Я позвоню тебе, Лили.
Она наклонилась ближе и поцеловала меня в щеку.
– Буду ждать. – Но Лили я так и не позвонил.
Вместо этого я забился к себе в комнату и принялся перебирать записки, которые оставляла Алая на холодильнике. А потом уставился в потолок. В ушах тихо играли Radiohead – вокалист признавался в том, что он – мерзавец и чудак, и вопрошал, что вообще происходит.
Заслышав шум, я вытащил один наушник. Шаги – я знал, что это Алая. Она всегда ходила тихо, осторожно, будто боясь издать хоть звук. Через несколько секунд я услышал, как дверь захлопнулась. Я быстро взглянул на часы – было семь вечера.
Я спрыгнул с кровати и уже собрался постучаться к ней и спросить, не хочет ли она прокатиться со мной. Но подойдя к двери и вскинув кулак, я остановился и глубоко вздохнул.
Я знал, что нравлюсь Алой. Я видел, как она пожирала меня глазами, как сдерживала улыбку. Она боролась с собой, а мне вовсе не хотелось навязываться. Поэтому я вернулся обратно к себе.
Телефон пискнул – пришло сообщение от Лили.
ЛИЛИ: Ну что, следующий раз уже настал?
Я вздохнул, на минуту завис в телефоне, решая, стоит ли встретиться с Лили или нет. На прикроватном столике, дразнясь, лежала записка от Алой.
Решено. Сегодня я забуду об Алой.
* * *
Лили как раз была в моем вкусе. Милая блондинка с голубыми глазами. Я повел ее на ужин. Она смеялась над всеми моими шутками, во всем со мной соглашалась, даже попросила после свидания поехать к ней.
И все-таки, проводив ее до двери, я вежливо отказался зайти, пожелал ей спокойной ночи и ушел.
Было бы нечестно провести ночь с ней, думая о другой девушке.
Как вообще можно так втюриться в едва знакомого человека? Какой бред.
Кровь вскипела, я вдавил педаль газа и погнал по шоссе, превышая скоростное ограничение. Сквозь открытое окно меня хлестал ветер – по лицу, по волосам, точно насмехаясь надо мной.
Добравшись до города, я съехал с трассы и припарковался у круглосуточного магазина. Там я купил большую банку арахисового масла.
Вспомнилось, как от радости заблестели ее глаза, когда она заметила ее тогда в магазине.
Я стал подкаблучником.
К тому времени, как я вернулся домой, свет уже нигде не горел, кроме гостиной. Я не сдержал смешок, вспомнив, как она мне вмазала бейсбольной битой.
Был одиннадцатый час. Наверно, она уже спит. Я на цыпочках прокрался и уже собрался поставить на пол арахисовое масло, как дверь внезапно открылась.
Я застыл на месте.
– Уже вернулся, – сказала она. Голос был низкий, напряженный. Она что, ждала меня?
