Чувствовали ли Кайнейро сейчас сожаление? Возможно. Но такое светлое, приторно — сладкое, когда прощаешься с другом ради него же. Так будет лучше. Ей отныне предстояло йдти по своей дороге и всё-таки съехать от матери, пусть и не в дом к мужу. Светлый дворец, по её мнению, сюда вписывался гораздо лучше особняка какого-либо графа или герцога, барона — на совсем уж худой случай. По статусу следовало подыскать кого-то из вторых, но мало среди них находилось тех, кто не распускал павлиний хвост при первой же возможности. Сана на дух самовлюблённых не переносила, что парней, что девушек, хотя и себя по головке гладить иногда не забывала. После удавшегося опыта — особенно. Поместье родовое сохранила и на том спасибо.
Девушка моргнула, потёрла виски, прищурилась на солнечный свет, озаривший тёмную радужку всполохом золотых лучей. Потом спешно вышла из лаборатории, закрыв дверь на ключ и сжав связку в кулаке. Возьмёт с собой. Как амулет — на удачу.
— Багаж внизу, леди Лимпак,— проронила Маргарет, встретив младшую хозяйку наверху узенькой лестницы, — Дёнер там же, на случай, если вы желаете сопровождения.
— Нет, дойду сама, — Касандра отмахнулась от служанки, пройдя мимо и бросила через плечо:
— И я не шутила на счёт одежды! Бегом, пока не передумала!
Состроив наиграно угрожающую рожицу, Сана сбежала на первый этаж. Рядом с сумкой действительно стоял пожилых лет мужчина. Не смотря на раннее утро — хотя, тут для кого как, у неё оно начиналось примерно в десять часов — одет он был с иголочки. Чёрный фрак, позади раздваивающийся змеиным языком, зачёсанные назад волосы с редкой проседью. Ни одного изъяна, не прикопаться. Девушка на всякий случай сощурилась, но всё равно игра детства была провалена — Страж как всегда на высоте.
— Спасибо, но в твоих услугах я сегодня не нуждаюсь, — не удержавшись напоследок, Касандра присела к саркастическом, неправильном реверансе. Матушка рядом закатила глаза, потом взглянула укоризненно: она только хитро приподняла уголки губ.
— Во-первых, леди не приседают в прогулочных платьях, — поучительным тоном начала женщина, — А во вторых они не кривляются нарочно, чем ты сейчас и занимаешься. Кейнейро, ты едешь во дворец! Опозоришь мою седую голову — три шкуры спущу!
— А ещё леди не угрожают расправой своим дочерям при посторонних, — Кая, не задумываясь, парировала. Но, кажется, это и правда её несколько разозлило: по имени Лимпак старшая называла дочь дома редко, в те моменты, при которых отцы обычно достают ремни. Отбросив эти мысли, Касандра тут же вдохновенно заговорила:
