Бессмысленный взгляд дурачка и струйка слюны, свисающая из его уголка рта лишь подтверждали слова лавочника. Да, номер дохлый.
— Собираемся, — Эйин махнул рукой группе, опершись на стенку фургона.
— К дахакам? — Нэвэн посмотрел на начальника.
— К ним, — поморщился Эйин. — Потолкуем с их вождем и шаманом.
Племя дахаков, давно сменившее кочевой образ жизни на оседлый, уже переняло привычки белых гравийцев. Стойбище больше напоминало обычное гравийское село, добротные деревянные дома вместо традиционных индейских хижин, аккуратные заросшие по бокам плодовыми деревьями сельские улочки, а уж про домашний скот и говорить не приходилось. Один экземпляр этого парнокопытного скота разлегся в проселочной пыли прямо перед домом вождя, преградив им путь.
— Сколько бекона пропадает, — задумчиво сказал Нэвэн, глядя на огромную тушу.
— Ага, — задумчиво ответил Эйин, прикидывая, куда пнуть свинью так, чтобы не сильно испачкать начищенный до блеска с утра форменный сапог. Свинья словно прочитав его мысли оторвала голову от земли, с презрением осмотрела заплывшими глазками Эйина с ног до головы и опять опустила голову в пыль.
— Отойди, сейчас будет шоу, — Нэвэн прицелился в ляжку свиньи и с его пальцев сорвалась маленькая молния. Свиная туша, визжа как баньши, с неожиданным проворством вскочила на четыре кости и ломанулась как еще тот тебе паровоз, не разбирая дороги.
— А в колокольчик позвонить не могли? — на крыльцо вышел высокий седой мужчина, одетый по-гравийски.
— Приветствую тебя, великий вождь Уонэхтон! — напыщенно сказал Эйин. — Да будут дни твои…
— Короче, чужеземец. Слова оставь для ваших лживых книжонок про нас.
Нэвэн, стоящий чуть позади, расхохотался.
— Ну попробовать-то стоило, — невозмутимо ответил ничуть не смутившийся Эйин.
— Пойдемте в дом. Знаю я, что привело вас сюда.
В доме у вождя практически ничто не напоминало о его индейском происхождении. Только что несколько пылесборников из перьев, висевших на стенах, которые можно было купить в местной лавке, да пара скрещенных томагавков на стене у камина. Остальное, ритуальное и священное, видимо, лежало в других комнатах, куда чужаков не пускали.
— По этому зверю ничего сказать не могу. К стыду своему, наши следопыты так ничего и не выяснили. Да и не тревожит он наше стойбище. Только деревню бледнолицых.
— Вот как, — задумчиво произнес Эйин.
— Так. Ищите его там.
— Ну хоть с шаманом вашего племени мы можем поговорить?
— Ну если великий говорящий с духами Канги еще не накурился, — Уонэхтон бросил взгляд на настенные раскрашенные жестяные часы с кукушкой. — Можете.
