– Могло бы быть хуже, – заметил Женя, закурив длинную Иркину сигарету.
– Например, что? – с вызовом поинтересовался Вадим.
– Например, ОМОН.
Автобус тронулся в путь по скользкой дороге. Через пятнадцать минут он въехал во двор небольшого здания, затерянного в глухих переулочках Соколиной горы. Задержанных вывели. Осмотревшись, Матвей увидел сталинские дома, гаражи, детскую площадку, помойку, двух бультерьеров в комбинезонах и их хозяек в норковых шубах. Обе дамы курили.
– Опять бомжей набрали с помойки, – громко проговорила одна из них, взглянув на Матвея, – делать им не хера!
– Это точно, – отозвалась другая, – в Чечню бы их, сук поганых!
Никто не отреагировал, хоть все слышали. В отделении Женя начал что-то шептать на ухо старлею, бодро жестикулируя. Остальным торгашам велели сложить ящики и коробки перед столом, за коим сидел, разбирая бланки, сержант с вялой и унылой физиономией. Из дежурной части, напоминавшей аквариум для пираний, слышались крики дежурного лейтенанта в три трубки сразу. Кто-то орал на кого-то и в коридоре, за санузлом.
– А что ж вы так мало их привезли-то? – спросил унылый сержантик своих коллег, доставивших торгашей, – у меня тут клетка почти пустая!
– Она такой и останется, – бросил Женя, и, подмигнув товарищам, побежал на второй этаж. За ним устремились прапорщик и старлей. Едва они скрылись, из-за угла сотрясаемой воплями лейтенанта дежурной части вдруг вышли двое: майор – высокий, с усами, и капитан – небольшой, в очках.
– Давай, давай, оформляй, – приказал майор сержантику за столом, после чего оба, миновав зал, исчезли во мраке длинного коридора. Сержанты, ездившие на рынок, придвинули торгашей вплотную к стене с облупленной краской, велели им стоять смирно.
– Нас что, расстреливать будут? – вслух подумал Матвей.
– Конечно, – сказал Вадим, – ведь Женя довольно ясно выразил пожелание, чтобы клетку не наполняли.
– А ну, заткнуться! – рявкнул сержантик. Задержанные слегка даже испугались. Как следует отругав их матом, сержантик начал записывать их фамилии и домашние адреса. Тем временем, двое других сержантов ушли в один коридор, четверо – в другой, а двое оставшихся увлечённо рылись в коробках. К этим двоим вскоре присоединился и лейтенант, с недовольной рожей покинувший помещение с унитазом. Этого лейтенанта Матвей не знал, но мгновенно понял, что он – блестящий знаток розыскного дела. За полминуты все шесть карманов его бушлата с верхом наполнились импортными розетками, выключателями и частями польских смесителей. Двум сержантам, хотя они рылись дольше, досталась одна лишь дрянь. Внезапно вернулся прапорщик. Взгляд у него был злой. Подойдя к коллегам, опустошавшим коробки, он проорал:
