— Можно я пойду? Пожалуйста? Просто тихо выйду в какую-нибудь запасную дверь. Я ничего не скажу, честно. В полицию не пойду, даже подружке не расскажу о сегодняшней ночи…
— Иди, — оглушаю девочку своим ответом.
Она на ноги соскальзывает, шаг первый в сторону выхода делает и замирает. Реакцию мою оценивает.
Когда пальцы её на замок ложатся, продолжаю.
— Иди, если хочешь через пару часов вновь оказаться в багажнике. И я не думаю, что после засаженного мной в плечо ножа по твоей милости шакал этот тебя во все отверстия не выдерет в качестве компенсации. Там всё-таки пару швов наложить придется. Знаешь, какие слухи ходят о твоем ненаглядном? — продолжаю давить, малышка ко мне оборачивается.
— К-какие?
— Девки после него месяцами в себя прийти не могут и бабки проклинают, которые он им щедро отстегивает. А теперь представь картину, после которой шлюха, на все обычно согласная, последнее отдаст, лишь бы участи такой избежать, — сглатывает и зрачки от ужаса расширяются. — Представила? Вот и думай теперь.
— Что мне делать? — за меня, словно за соломинку, хватается.
— Меня слушаться.
— А взамен?
— За помощь? Договоримся, — в улыбке довольной расплываюсь, когда румянец её щёки заливает. — Считай, что у меня пока свой интерес в этом деле есть.
Не замечал я за Талибом ссучивания, когда девку понравившуюся просто так хватаешь и силой под себя укладываешь. А тут он ублюдков своих, наиболее приближенных, за ней послал. Слишком много чести для обычной смазливой мордашки.
Даже для такой кукольной.
— Не хочу туда идти, — раздумывает что-то, а после добавляет. — Пообещайте, что Вы не отдадите меня им.
— А ты, маленькая, всегда первому встречному в таких опросах безоговорочно доверяешь? — не могу так далеко от нее. Магнитом притягивает подойти почти вплотную и на ухо ей выдохнуть. — Наивные девочки в этом мире долго не живут.
— В каком мире? — дыхание затаила, отстраниться осторожно пытается, но я рукой на талии тонкой мешаю.
— В моём.
— Я не стану его частью.
— Поздно. Уже слишком поздно.
Она вздрагивает. Опять. Руками в грудь упирается, а меня в недавнее прошлое швыряет, когда нас так бесцеремонно прервали.
— Всё ещё «нет», кроха? Могу помочь тебе расслабиться, — ладонью на поясницу надавливаю, прогнуться вынуждаю и ближе ко мне прижаться, потому что выхода другого нет.
Она как пластилин мягкий.
Лёгкий нажим, а девчонка уже плавится и нужную мне форму принимает.
Нагибаюсь, чтобы губы на одном уровне. Дыхание её в себя втягиваю и языком нижней касаюсь, новую волну дрожи под пальцами уловив, от которой у меня мозги плавятся.
