Куда больше на мертвецов походили скрюченные вековые деревья. Их ветви и корни напоминали протянутые в мольбе о помощи руки, так отчаянно они стремились к свету и жизни сквозь прутья витой, покосившейся от времени ограды.
Выбивался из однообразной тусклости картины лишь один яркий фрагмент, оставленный на острие пики словно в насмешку над нищетой палитры художника. Небольшой шелковый лоскуток… Сущая безделица, на которую никто не стал бы обращать внимания в любую другую ночь, но только не в эту!
Рослый крылатый господин в добротном черном плаще с глубоким капюшоном вынырнул из темноты, приблизился к ограде вплотную и замер. Фигурные лаковые листья так и манили протянуть руку и прикоснуться, но он был прекрасно знаком с коварством на вид безобидного растения, а потому неспешно достал из кармана плотные кожаные перчатки и принялся натягивать их, попутно присматривая наиболее подходящий участок забора, не так густо оплетенный ядовитым вьюном.
Подхватив один из стеклянных шаров со свечей, невесть зачем расставленных вдоль ограды, наблюдательный крылатый запрокинул голову и принялся внимательно рассматривать, едва видневшуюся сквозь листву находку. Как он и предполагал, повторный визит на территорию кладбища оказался не напрасным.
Улыбнувшись своим мыслям открытой мальчишеской улыбкой, ловчий вернул свечу на прежнее место, ухватился за прутья двумя руками, как следует потряс ограду, проверяя выдержит ли она его вес, и начал взбираться. Осторожность, выработанная опытом и ошибками, заметно сбавляла темп подъема. Каждый новый упор сапогом в проржавевший завиток, прикрытый ядовитым плющом, делался лишь после того, как опора доказывала свою надежность, снеся пару-тройку бесшумных, но довольно сильных пинков. На ощупь забор оказался еще более ветхим и шатким, чем на вид, и все же, перелетать над ним, шумя крыльями и задевая ветви деревьев как днем, крылатый не стал.
Взобравшись на самый верх, ловчий отцепил лоскуток от пики, повертел в пальцах так и эдак, отмечая мельчайшие детали, хмыкнул, приметив небольшое пятнышко крови и сунул находку в потайной карман плаща.
Происходящее нравилось ему все больше и больше. Азарт от погони, длящейся долгих четыре года, начал разгораться с новой силой. Впрочем, как и всегда, когда ловчему удавалось подобраться чуть ближе обычного, в надежде осуществить очередную безуспешную попытку схватить неуловимую цель. Кто знает, возможно в эту минуту по кладбищу рыскала именно его долгожданная жертва. Приглушенная возня, достигавшая острого слуха сквозь тягучую тишину невеселого места, сопровождалась звуками неразборчивой ругани. Некто уже успел обнаружить пропажу чего-то очень важного и всячески выражал свое недовольство, продолжая тщетные поиски. Как и все закоренелые воры, ночной посетитель явно не мог смириться с тем фактом, что кто-то однажды отважился обокрасть и его самого.
