— Не поступай со мной так! Я не хочу, слышишь? Не хочу больше бороться за то, во что меня заставили поверить и не хочу никого терять. Я покину Дэйлиналь и поклянусь больше никогда не возвращаться, — еле слышно прошептала Тера, с трудом оторвав от пола больной, воспалённый взгляд и впервые заглянув в лицо духа.
Сейчас ее уже не могли ужаснуть ни абсолютно черные глаза, ни жуткие ожоги, изуродовавшие, некогда прекрасное лицо. Она забыла что такое обыденный страх и перестала удивляться. Ей уже не было больно, холодно или неуютно, тьма выела все, оставив лишь пустую, безжизненную оболочку.
— Всегда найдется то, что сумеет сломать даже самого стойкого и сильного, — с необъяснимой грустью проговорила хозяйка пустыря, нежно коснувшись непослушных коротких волос Теры. — Правду говорят, что героями не рождаются, ими действительно становятся. Вот только далеко не всегда один и тот же верный путь удается пройти дважды. Отпусти я тебя с этими воспоминаниями сейчас, и ты бы пошла иной дорогой. Но я не могу. А потому, мне остается лишь исполнить твое желание. Выбирай с умом и, возможно, хоть каких-то несчастий удастся избежать. Поверь, до вчерашней ночи Вельде действительно стоило оставаться запертой. Так было лучше и для тебя, и для всего королевства. Но, как я уже сказала, обстоятельства изменились и то, что еще вчера казалось единственно правильным, сегодня вновь стало ложным… Я не обманываю тебя и не стремлюсь навредить. Знай, стекольщица, триста лет назад прядильщикам просто не оставили другого выбора. Не закрой Верховная Хильда Вельду, Дэйлиналю пришел бы конец. Сейчас в это сложно поверить, но тогда она приняла единственно верное, хоть и на редкость скверное решение. Ты мне веришь?
— Да, теперь я тебе верю… — глухо отозвалась Тера, сосредоточив все свое внимание на выдирании из края рубашки небольшого, кособокого лоскута. — Каким из своих желаний я должна воспользоваться?
— Попадись и, быть может, тогда все изменится, — принимая из дрожащих, ледяных пальцев клочок белой ткани, ровно, без насмешки предположил дух.
— Я должна сдаться? — равнодушно переспросила Тера, зябко обхватив себя за плечи.
— Нет, милая, так ты ничего не изменишь. К тому же, я все равно не отдам тебе воспоминание об этом решении, а сама ты не сумеешь вспомнить.
— Тогда что мне делать? — отстраненно разглядывая перехваченную в полете одинокую слезинку, тихо спросила Тера.
— Дай свое добровольное согласие на мой дар и я позабочусь, чтобы твое странное желание сбылось. Не представляю, как и почему оно у тебя возникло, но это желание оказалось не только достаточно сильным, но и удивительно светлым. С его исполнением узор полотна изменится и, если повезет, это спасет не только тебя, но и того, кто связан с тобой общей нитью, — пояснила хозяйка пустыря, внимательно вглядываясь в лоскуток и осторожно перетягивая одну нить за другой.
