Невыносимо медленный, тягучий поворот головы дался с трудом. Отросшие смоляные пряди потянулись к глазам, заслоняя и без того скудный обзор. Вслед за ними накатило острое, почти болезненное сожаление — утерянный в волнах шнурок, был совсем новым! Он только вчера купил его у торговца заморскими диковинками, а ведь тот клятвенно заверял, будто дорогостоящая безделушка притягивает удачу… Какая бесстыжая ложь! И почему обычно ко всему подозрительная Тера, захотела поверить в нее?
Она так искренне обрадовалась, разглядев проклятую вещицу на прилавке, что он и не подумал разубеждать ее — молча купил и тут же пожалел о своей сговорчивости. Любой купец позавидовал бы красочности ее заверений в его невероятном везении. Со слов Теры выходило, что за такое ценное приобретение, без раздумий передралась бы большая половина дэйлинальского народа, а меньшая — еще долго бы кусала локти, поняв, как просчиталась, решив не принимать участие в борьбе за «жизненно важный» трофей.
Она ведь и правда поверила тому паршивому торговцу. А сколько энтузиазма было в огромных, искрящихся восторгом глазах, когда он наконец прекратил скептически хмыкать и добровольно позволил ей поиздеваться над его волосами. Шнурок никак не хотел превращаться в бант, но Тера не желала сдаваться и продолжала дергать его за волосы, попутно приводя все новые веские доводы в пользу «волшебности» обновки. Подумать только, еще вчера отец, Клара и Эйнар смеялись над его многострадальной гримасой, вызванной очередным витком радостного рассказа о том, как они отыскали шнурок удачи, а уже сегодня тот сгинул в волнах, а вместе с ним, похоже, и они двое…
Именно эта мимолетная мысль о безжалостно обманутом детском доверии пробудила, разрывающую на куски, неистовую злость и целую гамму самых разнообразных эмоций, с легкостью потеснивших и безразличие, и оцепенение.
На принятие трудного, единственно верного решения из числа тех, что становятся поворотными и навсегда отделяют обычных людей от тех немногих, кого называют действительно сильными и стойкими, ушла всего доля секунды. А за тем последовал резкий, стремительный рывок вниз, прямиком туда, куда еще недавно так не хотел погружаться. Усталые легкие взорвались болью, моля о прекращении пыток. Трусливый здравый смысл визгливо потребовал, чтобы его сумасшедший хозяин немедленно прекратил погружение и подался вверх, к живительному воздуху, раз уж отыскались запасные силы. Но Ригби не поддавался и все упрямее расталкивал неповоротливую воду, устремляясь вслед за одиноким светлым силуэтом, скрывшимся в тени цепких, густых водорослей.
