Полковник Вестон машинально дергал себя за мочку.
– Если рассматривать вещи под таким углом, то я согласен с вами: эта гипотеза наталкивается на серьезные препятствия. Но ведь первое, что мы должны принимать во внимание, это повод...
Он встал, чтобы проводить Редферна к двери, и добавил:
– Повод и материальную возможность...
IV
Когда Редферн вышел, Вестон улыбнулся и сказал:
– Я не счел нужным сообщить ему, что у его жены есть алиби. Я хотел увидеть его реакцию. Его всего затрясло, а?
– Выставленные им аргументы кажутся мне более убедительными, чем самое надежное алиби, – откликнулся Пуаро.
– Я и так не верю в виновность его жены! Она не могла убить Арлену Маршалл. Физически не могла, как вы выразились. Маршалл мог бы быть виновным, но, по всей видимости, это не его рук дело.
Инспектор Колгейт кашлянул, чтобы привлечь к себе внимание.
– Я думал над его алиби, – сказала он. – А не мог ли он, решив убить свою жену, заготовить письма заранее?
– Неплохая мысль, – согласился Вестон. – Надо будет этим заняться...
Он внезапно умолк: в комнату вошла Кристина Редферн.
Она выглядела, как всегда, очень спокойной, но держалась с легким налетом аффектации[8]. На ней были белая теннисная юбка и голубой пиджак, подчеркивающий ее бледный, присущий блондинкам цвет лица. Она казалась очень хрупкой, но ее черты выражали решительность, храбрость и здравый смысл.
«Какая милая женщина, – подумал полковник. – Может быть, немного блеклая, но, во всяком случае, слишком снисходительная к своему ловеласу-мужу. Впрочем, он еще молод и успеет исправиться. Можно же один раз в жизни свалять дурака!»
Он предложил миссис Редферн сесть и сказал:
– Миссис Редферн, мы вынуждены соблюдать заведенный порядок и, согласно требованиям расследования, спрашиваем у каждого, что он делал сегодня утром. Прошу меня извинить...
– Я прекрасно понимаю, – ответила Кристина Редферн мягким, хорошо поставленным голосом. – С чего следует начинать?
Слово взял Пуаро.
– С самого начала. Что вы сделали, встав сегодня утром?
– Дайте мне собраться с мыслями. Прежде чем спуститься завтракать, я зашла в номер к Линде Маршалл, и мы договорились встретиться в холле в пол-одиннадцатого и пойти на Чайкину скалу.
– Вы не купались до завтрака?
– Нет. Я делаю это очень редко. – Улыбнувшись, она пояснила: – Я люблю входить в хорошо прогретую воду.
– А ваш муж купается сразу же, как встает?
– Да, почти всегда.
– Было ли это в привычках у миссис Маршалл?
